«У Арямнова конфликт с самим собой»

На этой неделе во Франции примет старт чемпионат мира по тяжелой атлетике — последний этап отбора на Олимпийские игры в Лондоне. Андрей Арямнов отказался от выступления в Париже.

Перековка меча на орала

Среди людей, скептично подходивших к отъезду атлета на “мир”, был и автор этих строк. В июле текущего года в НОКе состоялась встреча руководства белорусского спорта с журналистами. Как корреспондент “ПБ”, специализирующийся на тяжелой атлетике, еще тогда обратил внимание министра спорта Олега Качана на то, что вследствие конфликта Арямнова с главным тренером сборной Александром Гончаровым наш олимпийский чемпион вполне может отказаться от участия в чемпионате, так сказать, по идеологическим соображениям буквально за несколько недель до старта. Получается, как в воду глядел.

Предпосылок для подобных сомнений было достаточно. Как-то незаметно в последнее время Арямнов переквалифицировался в народного трибуна и перестал быть непосредственно атлетом. В том плане, что перестал выдавать результаты на помосте. Со времен гроссмейстерской победы на Олимпиаде в Пекине борисовчанин не выступил ни на одном официальном турнире. Исключением стал минский чемпионат Европы 2010 года, завершившийся для Андрея шестимесячной дисквалификацией за употребление синтетических каннабиноидов и лишением завоеванной золотой награды в категории до 105 килограммов. Разрешить все проблемы Андрея мы не можем при всем своем желании, а вот дать возможность излить душу всем сторонам в этой не кончающейся истории — всегда пожалуйста.

Против эскалации

Первоначально в качестве причины его очередного “недоезда” фигурировал бронхит. Ту же информацию корреспонденту “ПБ” сообщил главный тренер национальной сборной Александр Гончаров:

— Других сведений у меня нет. Мы с Андреем сейчас вообще не общаемся, о его делах узнаю лишь от Михаила Солодаря. Мне не с руки пространно комментировать эту ситуацию, поскольку теперь каждое мое слово может быть кем угодно интерпретировано против Арямнова. А я не хочу эскалации конфликта. С тем, что Андрей поливает меня последними словами на каждом углу, уже смирился. Но отвечать той же монетой не хочу.

Приключения на двоих

Личный тренер олимпийского чемпиона Михаил Солодарь оказался намного красноречивее, хотя было видно, скольких нервных клеток стоит ему наша беседа:

— То, что Андрей Арямнов не едет на чемпионат мира, не есть следствие каких-то конфликтных ситуаций в национальной сборной. Готовились к главному старту сезона нормально: и в расположении команды были, и на базе в Борисове. В Стайках Андрей оставаться не захотел, его не устраивало питание. Но я думаю, что дело было не в питании, вернее, не столько в питании.

По-житейски его можно понять — жена была на последнем месяце беременности, потом рождение ребенка. Желание атлета находиться в этот период с супругой и дочкой вполне естественно. А так Арямнов пребывал в неплохой форме. Рвал на тренировке 180 килограммов “на несколько подходов”, что примерно соответствует 195 в соревновательных условиях. В толчке было 210 в режиме “два плюс раз”. То есть около 225 на помосте.

Работал в зале хорошо, вес держал на уровне. Но дома с ребенком, сами понимаете, это уже не подготовка. К тому же у его супруги были проблемы со здоровьем. Приходилось Андрею и ночью не спать — за ребенком ухаживать. В конце концов он заболел бронхитом.

Сейчас Андрей утверждает: мол, болезнь к его отказу от выступления на чемпионате мира не имеет отношения. Но тогда со стороны спортсмена это выглядит как подстава тренера, поскольку я в интервью не раз говорил о болезни Арямнова. И ныне готов повторить: он реально заболел, и меня это обстоятельство обеспокоило. Лично с первым тренером Андрея Владимиром Борздаковым повезли его в поликлинику, а потом в больницу. Там спортсмена обследовали, сделали снимки, после чего поставили диагноз: бронхит в острой форме. Начали лечение, предварительно проверив, нет ли у пациента аллергии на принимаемые препараты. Могу с уверенностью сказать: антибиотики его свалили. Вес сразу же упал — со 110 килограммов до 102. Мышечный тонус ослаб, суставы и связки стали непригодны для объемной работы.

Что делать? Заявка у нас подается за месяц до соревнований, дальше тянуть нельзя. А ведь у меня еще двое подопечных, которых тоже необходимо готовить к “миру” — Михаил Авдеев и Дмитрий Ворник. Спрашиваю у Андрея прямо: “Поедешь на чемпионат?” “С моей-то формой? Нет, не поеду”, — отвечает.

Но ни о каких конфликтах речи не шло. Общаюсь с Андреем чаще всех, ничего такого он не заявлял. Мне кажется, что растиражированное СМИ противостояние Гончарова и Арямнова во многом надуманное, причем самим Андреем.

— Полагаете, вашему ученику давно пора начать искать причины собственных неурядиц в себе?

— Давным-давно ему следовало бы сделать другое — забыть, что он олимпийский чемпион. Это самое главное, остальное — ничего не значащие мелочи. Если ты к чему-то готовишься, то свою работу нужно делать по-настоящему, по- мужски.

Еще в январе в кабинете министра спорта мы составили индивидуальный план подготовки Андрея Арямнова. Полный карт- бланш — где хочешь, там и проводи сборы. Месяц все идет нормально, потом — бац! — остановка. Мол, мне скучно, в “Стайках” не хочу. И так далее, и тому подобное.

Уезжает в Борисов. Я, естественно, за ним, фактически бросая тех же добросовестно тренирующихся Авдеева и Ворника. В чем, скажите, смысл такой индивидуальной подготовки, если сегодня говорится одно, а завтра — совершенно другое?

Мы ведь не шарашкина контора, а серьезная организация — национальная сборная Беларуси. Если с тобой подписали контракт, оговорили организационные моменты, определили обязательства, то все это надо выполнять.

— И что, все так беспросветно?

— Отнюдь. Я как раз вижу реальную перспективу. Просто сейчас Андрею необходимо успокоиться и отложить свое “я” до лучших времен — как для страны, так и для него самого. Надо относиться к своей персоне более критично.

Вот вам и суть проблемы: не с Гончаровым у Арямнова конфликт. Если Сашка (Александр Гончаров. — ПБ.) стараниями Андрея уйдет из сборной, команде от этого лучше не станет — ни в финансовом плане, ни в методическом. С собой у спортсмена конфликт. Олимпийский чемпион должен совладать с олимпийским чемпионом. Получится у него — и жизнь заиграет новыми красками. Нет — Гончаровы будут мерещиться Андрею на каждом шагу.

— Чувствуется, что у вас наболело.

— Не то слово. Я ведь нормальный порядочный тренер с 30-летним стажем и немалыми заслугами перед страной — подготовил более 50 мастеров спорта, шесть “международников”. А такое ощущение, что скоро стану изгоем. На меня косятся все, кому не лень, приключения Андрея автоматически становятся моими приключениями, пресса если и интересуется персоной Солодаря, то только в связи с очередным “заездом” моего самого знаменитого ученика. Но ведь он — взрослый человек и должен нести ответственность за сказанное и сделанное. Почему эту миссию перекладывают на меня? Вы думаете, я не пытался влиять на Андрея собственным авторитетом? Спросите у моей жены — я уже живу больше его жизнью, нежели делами родной семьи. Это — ненормально. Никогда не думал, что доведется заканчивать тренерскую деятельность в таком ключе. Страшно устал от этого.

Но до Олимпиады в Лондоне буду терпеть. И Андрей будет терпеть — мы так договорились. Думаю, наступает период, когда он возьмется за тренировки всерьез. Без всех этих легковесных интервью, граничащими с глупостью, без претензий к окружающим и поиска врагов — мнимых и настоящих. Нужно взрослеть, отвечать за дело своей жизни. Работать надо. Андрей это умеет — уж поверьте старому опытному тренеру.

В тесноте, да и в обиде

Сам главный “ньюсмейкер” белорусской тяжелой атлетики на контакт с журналистом “ПБ” пошел вполне охотно. Андрей Арямнов рассказал о своем видении ситуации довольно подробно, ни разу при этом не упомянув про бронхит в качестве причины его отказа от поездки на чемпионат мира.

— Гончаров постоянно твердит, что в команде незаменимых нет. Вот пусть сейчас прокомментирует вопрос: а кто поедет на чемпионат мира вместо Арямнова? Доселе главный тренер никак не способствовал улучшению моих тренировочных условий. Он, как никто другой, знает все мои проблемы, но не решает их. Возникает вопрос: может, он вообще хочет выжить меня из сборной?

— А какие условия вам необходимо улучшить?

— Начнем с того, что в прессе озвучили, будто я ухожу из команды на индивидуальную подготовку. Получается обман. Это была не моя инициатива, просто вынужден был покинуть расположение национальной сборной из-за пренебрежительного отношения ко мне со стороны Гончарова. Эти постоянные ехидные улыбочки — не знаю, может, он меня на драку хотел спровоцировать. Это не я выбрал индивидуальную подготовку, мне просто не оставили возможности готовиться вместе с командой.

Ладно, мы с тренером Михаилом Николаевичем Солодарем уехали в Борисов. Но у меня там нет надлежащих условий. Мне даже не купили специальный тренажер для мышц спины, без которого качественно тренироваться невозможно. Тот, который есть в борисовской школе, сильно износился. На нем нельзя работать не только профессионалу, но и детям. Да, починили три помоста в зале, но больше ничего не сделано. Получается, у меня остается только ответственность перед работодателем: если Арямнов не едет на “мир”, значит, с него надо снять зарплату. Не знаю, может, и снимут.

— Но, согласитесь, для вас это был шанс наконец-то напомнить о себе не сводками из ГАИ, а высокими результатами на международном помосте в преддверии Олимпиады.

— Но как я могу готовиться к чемпионату мира, если меня не хотят слушать? Знаете, одному вообще-то тяжело. Если бы все это делал для себя, но я же хочу выиграть вторую Олимпиаду для страны. И что, опять бесплатно?

— Хорошо, на турнир в Париж вы не едете. Но до Игр в Лондоне остается меньше года. Вы хотя бы теоретически распланировали для себя этот ответственный отрезок?

— Говорю совершенно серьезно: я поеду на Олимпиаду 2012 года защищать титул, выигранный в Пекине. Другое дело, если помощи не будет и в Лондоне придется выступать на морально-волевых, боюсь, просто не вытяну. Тогда нужно завязывать со спортом. По крайней мере в Беларуси. Здесь, видимо, всем все равно, что олимпийский чемпион не имеет условий для профессиональной подготовки.

— Я вот никак не пойму: вашему спортивному росту что больше мешает — конфликт с Гончаровым или ненадлежащая материально-техническая база?

— Скорее, третье обстоятельство — неграмотные действия нашего руководства.

— Руководства чего: страны? белорусского спорта?

— Пока я говорю о руководстве тяжелой атлетики. Могу вам пояснить эту тему, но только приватно, без публикации в газете.

— Но позволю себе напомнить, что Гончаров возглавлял национальную сборную Беларуси еще до прихода Александра Шпилевского. Тогда Белорусским тяжелоатлетическим союзом руководил Ибрагим Умеров.

— Правильно. Но в те времена Гончаров только из-за того занял пост главного тренера, что во главе команды вообще было некого поставить. Неопределенность была во всем. Вы помните, какой это был год?

— Если не ошибаюсь, Александр Васильевич стал главным тренером после Олимпиады в Сиднее. Стало быть, в конце 2000-го.

— Хорошо. А вы знаете, каков был средний возраст наших штангистов на тех Играх?

— Ну, у нас прямо экзамен! Не знаю, конечно. Помню только, что на рубеже веков сборную возглавлял Анатолий Лобачев.

— Точно! Это был последний профессионал у руля команды. Думаю, тогда ее средний возраст подходил к тридцати годам. А нынче сборная Гончарова даже до двадцати не дотягивает. Заранее прошу прощения у Лобачева — по-моему, идея передать бразды правления Гончарову была его большой ошибкой. Уверен, что он потом часто об этом жалел.

— Давайте все-таки оставим персону Гончарова и перейдем к вашей. Готовы ради олимпийских перспектив отказаться от амбиций, как говорится, наступить на горло собственной песне и начать подготовку к Играм, не обращая внимания на отрицательные персонажи вокруг вас?

— А я, наоборот, хочу вернуться к теме Гончарова. Если его все-таки не выгонят из сборной, как того требую я, то готов тренироваться только при двух условиях: чтобы на моих занятиях он не появлялся и чтобы главный тренер ни копейки не получал за результат Андрея Арямнова и не удостоился даже грамма моей славы.

— Но ведь олимпийский сезон в большей степени нужен вам лично.

— Создайте мне условия в Борисове — и я в эту сборную носа не покажу. Пусть что хотят, то и делают. И государство пускай живет, как хочет.

— Тогда еще раз очертите свои условия.

— Необходимо переоборудовать тренажерный зал, как я этого требую, а не как это делают в рекламе какого-нибудь телемагазина. Образно говоря, турист не может приобрести правильную установку для профессионального спортсмена. Хотя бы поинтересовались необходимыми параметрами. Это же спортсмен выходит на помост и погибает под килограммами, а не тренер. Не спорю, без наставника многое останется недосягаемым, но у нас некоторых представителей этого цеха совершенно незаслуженно возвели на пьедестал и не хотят их с него снимать.

— Стоп! Я понял, куда сейчас вновь нырнет наша дискуссия. Андрей, хочу напомнить о вашей победе на чемпионате мира 2007 года и абсолютном триумфе на Олимпиаде 2008-го. На каком оборудовании вы тогда готовились? Вы забыли, каково было качество тех тренировочных помостов трех-, четырехлетней давности?

— Вы правы, но я же не тот зеленый пацан, все-таки олимпийский чемпион и чемпион мира. И что, получается, в материальном отношении ничего в моей подготовке не изменилось? Это нечестно.

Выиграл чемпионат мира — дали мне за это квартиру. И сразу же обманули: обещали в центре города, а дали черти где! Домофон не работает, тьма пьющих соседей. Неудобно говорить, но я, как вы видите, большой по объемам человек, просто не умещаюсь в той крохотной коробочке, которая в нашей квартире зовется туалетом. Понимаете, в таком месте с открытой дверью сидеть неудобно и неприлично!

У меня сейчас маленький ребенок, я не сплю ночами. Ни о каком полноценном восстановлении не может быть и речи. Такие вот будни олимпийского чемпиона.

Честно говоря, вообще не понимаю наплевательского отношения не только ко мне, но и к тяжелой атлетике в целом. В стране, давшей миру таких титанов, как Леонид Тараненко и Александр Курлович, ее в упор не видят. Строят все что угодно — ледовые дворцы, игровые залы, но во всей Беларуси до сих пор нет ни одного специализированного комплекса для мастеров “железных игр”. По-моему, это просто позор! Если в этом плане ничего не изменится, больше в поддержку спорта не скажу ни слова. Наоборот, буду призывать молодежь игнорировать профессиональный спорт, отдавая предпочтение физкультуре.

— Все же хочется завершить беседу на оптимистичной ноте и выразить надежду, что здравый смысл возобладает у каждой из сторон. А вас хочется поздравить с женитьбой и рождением наследницы! Пусть жена и дочь вдохновят вас на новые спортивные подвиги. Белорусские любители спорта будут этому только рады.

— Спасибо за пожелания. В новом году собираюсь выступить на зимнем Кубке Беларуси, где намерен показать настоящий мужской результат, чтобы все увидели, чего я стою. На международные старты пока выезжать воздержусь. Боюсь, что там меня могут подставить по допингу, а это автоматически будет означать четырехлетнюю дисквалификацию. Не хочу соперникам и оппонентам доставлять такую радость.