Тышкевич: Почему в России не будет сценария «народных протестов» по аналогии с Беларусью-2020

– Фото с очередями граждан России, которые бы хотели отдать подпись за Надеждина, облетели сеть. Это произошло на фоне протестов в Башкортостане, после беспорядков в Махачкале, – пишет Тышкевич. – Наиболее оптимистичные аналитики сразу подхватили тему о «черных лебедях» для Путина.

Действительно, создаётся впечатление, что на носу едва ли не наиболее масштабная активизация российского общества со времен «Болотной». Но у процессов есть несколько своих особенностей.

Начну с выборов. Увы, но Путин по-прежнему пользуется поддержкой своего населения. Его выдвижение в 2024 сняло основной страх «россиян» — уход царя без назначенного преемника — то есть стабилизировало ситуацию.

При этом выборы 2024 являются, скорее, выборами именно царя, а не президента — вся компания строится вокруг персоналии самого Путина как «лидера», «самодержца», «гаранта будущего» и «защитника россиян».

В этой концепции активно используется старый прием, который можно назвать «царь хороший — бояре плохие». То есть негатив от происходящего принимают на себя те, кто находится ниже в пищевой пирамиде российских элит.

Иногда осознавая свою роль, иногда становясь заложником разборок «Башен Кремля» (власти Дагестана и руководство МВД после Махачкалы), иногда просто «случайно». Проблемы у царя в такой конфигурации возникают лишь в одном случае — явная военно-политическая или политическая оплеуха, на которую Кремль не способен ответить.

Вроде бы все прекрасно — последняя социология (декабрьская) по России, проведенная нашим институтом, свидетельствует о том, что:

– 68% россиян уверены, что страна «развивается в нужном направлении»;

– 52% от опрошенных (71% от тех кто определился и пойдёт на выборы) будут голосовать за Путина;

– 44% считают, что после выборов «жить станет лучше», и лишь 5% ожидают ухудшения;

— даже в вопросе коррупции (который вышел в ТОП проблем) 50% видят вину в чиновниках и только 27% в президенте (6 место в списке). Кстати, иллюстрация тезиса про царя и бояр.

Но для Путина не все так гладко. Еще раз напомню — это не обычные выборы президента, а фактически «выборы царя». А значит необходима массовая народная поддержка. Где 70% — критичный минимум. В идеале показатель должен быть на 10-15% выше.

На этом фоне у Путина было две проблемные категории населения — ультрапатриоты и условные «либералы».

Первых быстро загнали в стойло, тем более, что после смерти Пригожина никто из относительных тяжеловесов не решился поиграть в лидера патриотической оппозиции. Партии, которые могли бы перетянуть данную роль (КПРФ и ЛДПР) выставляют откровенных политических нулей (пусть и с высокими формальными регалиями).

Остаются либералы. И тут у Кремля был выбор — либо размывать поле (помните Явлинского и еще 7-8 кандидатов) или создавать управляемого «лидера». Необходим был человек, который формально воспринимался бы как лидер вне «башен Кремля», но при этом без «сюрпризов».

Иначе можно было бы потерять контроль над процессом. Кстати, поэтому побоялись запускать Дунцову, которая намеревалась проводить мобилизацию через социальные сети и ТГ. Зато возникает Надеждин, который со старта компании заявляет о намерении «прекратить войну».

Технологично подобранная фамилия (кстати, по упомянутой социологии, более половины граждан РФ испытывают «надежду», когда думают о периоде «после выборов»), нет истории публичной работы во власти, но есть история сотрудничества с рядом оппозиционных партий.

И даже выдвижение от «гражданской инициативы» Андрея Нечаева. Кстати, тут не стоит путать упомянутого политика с Алексеем Нечаевым — лидером «Новых людей» (партия и фракция в думе), который курирует другого «либерала» — Владислава Даванкова, работающего зампредом Госдумы.

На этом подходим к очередям «за подписями» и тезисом об активизации общества. Надеждин вроде против войны, вроде не видит угрозы в НАТО, но при этом придерживается ключевых российских политических тезисов. Возврат территорий — под сомнением, перемирие (!) с Украиной и желаемый для Кремля пересмотр системы безопасности с «учетом интересов России».

То есть вроде идеальный вариант для российского противника войны. И он сможет собрать вокруг себя часть протестного «либерального электората».

И у Путина проблемы? И да, и нет. Электоральный потенциал российских либералов находится в пределах 20%. Это без учета выехавших из страны, которые проголосовать в массе своей не смогут.

Уместно еще раз вспомнить социологию — 68% говорят о правильном развитии страны, 71% от намеревшихся голосовать отдадут голос Путину. Чтобы это изменить нужна очень и очень активная агитационная работа. Либо большой провал России.

Проблема Путина в том, что ему надо 80+%. Ведь речь идет о «царстве». И тут есть несколько механизмов сдерживания.

1. Не факт, что подписи будут. Избиратель либералов — житель крупных городов (где мы и видели очереди), а собрать подписи надо по всем регионам. И на ближайшие два дня, если верить сайту самого Надеждина, дефицит 12+тысяч по 75 «субъектам Федерации».

То есть колоссального запаса подписей нет. А это означает что или «региона может не хватить» или часть подписей «не пройдет верификацию». Это сценарий недопуска к выборам.

2. Второй сценарий — ограниченное размытие поля. Тут уместно вспомнить Нечаева из «Новых людей» и его кандидата Даванкова. А это уже трек Кремлёвского порученца и группы Ковальчуков (они нашли Нечаева благодаря дяде Даванкова несколько лет назад).

То есть «безопасная» либеральная оппозиция, которая так же может начать говорить о мире. (Точнее о «перемирии» — ведь Надеждин сознательно «занизил» рамку варианта окончания войны). Но с намного большим административным ресурсом.

Кроме того, стоит вспомнить «другого Нечаева» — Андрея — партнера Надеждина. Это «всего лишь» министр экономики РФ в 1992-1993 годах. В правительстве Гайдара, на которое сегодня российская пропаганда вешает «всех собак», говоря об «историческом унижении России». Карту разыграют, но не сразу.

Все это в сумме может скинуть показатели «либералов» до «безопасных» 10-12% в сумме. Путин получает свои 80+%

Вот тут поговорим о «протестах». Электоральное поле в 20% без претензий на большинство — странные стартовые позиции. За что выступать? При этом российские власти демонстративными судами (тот же Башкортостан) показывают, что может быть с протестующими. Ну и, наконец, давайте вспомним не отмененную «мобилизацию».

Никто ведь не запрещает загрести в российскую армию пришедших на митинг. До выборов этого не будет — Путин не станет нервировать избирателя. После выборов — легко.

Поэтому вариант массовых протестов в РФ на мой взгляд, маловероятен. Точнее протестов «либералов». Есть другая группа — «ультрапатриоты», «имперцы» и им подобные. И вот тут неожиданности возможны.

Но в случае либо поражения РФ на фронте до выборов (поэтому Кремль сейчас давит и будет давить больше), либо политического унижения кремлевских элит. А вот тут я уже с надеждой наблюдаю за «ходовыми испытаниями» тех же украинских дронов. Вопрос выбора цели, чтобы это было масштабно, демонстративно, унизительно для России.

Путин усидит при обоих вариантах, вопрос лишь в том, насколько сильны будут его позиции. Ведь если выборы «императора» станут фиксацией статуса «слабого царя», процесс «брожения» в Башнях может начаться и без внешнего стимулирования.