«Пригожин чувствует близящийся разгром и пытается заранее снять с себя ответственность»

– Мне кажется, что зимой Минобороны действительно урезало поставки боеприпасов «Вагнеру», – пишет Галлямов. – Пригожин так достал Шойгу и Герасимова, что те попросту не могли не воспользоваться имеющимися в их руках возможностями для того, чтобы поднасолить «повару».

Сейчас ситуация принципиально иная и никаких ограничений на отпуск снарядов пригожинцам генералы, скорее всего, не вводили. Во-первых, как известно, проблему взял под свой контроль лично Путин, а генералы не настолько рисковые игроки, чтобы просто так взять и нарушить начальственное предписание.

Во-вторых, кардинально изменилась ситуация на фронте. Одно дело ограничивать «Вагнер» в момент, когда ты наступаешь, и совсем другое – делать это в ситуации, когда наступает враг. В первом случае можно и поиграться – с тем, чтобы конкурент не выглядел лучше тебя; во-втором, делать этого категорически нельзя. Понятно же, что если посыплются позиции конкурента, то после него и тебе будет не сдобровать.

Думаю, что в отличие от того, что было зимой, сейчас Пригожин скандалит на ровном месте, без всяких на то оснований. Можно предположить, что делает он это, потому что чувствует близящийся разгром и пытается заранее снять с себя ответственность. Мол, у меня снарядов нет, чего вы от меня хотите?

Впрочем, назвать Шойгу невинно оклеветанным в этой ситуации тоже нельзя. Если бы он зимой Пригожина не ограничивал, то тому, возможно, сейчас бы вообще не пришло в голову из-за этой темы скандалить. А так у него отличный инструмент появился, и было бы странно, если бы он его сейчас не использовал.

Правда, используя его на ровном месте, Пригожин создаёт предпосылки к тому, что проблема может реально материализоваться. Шойгу решит, что «раз повар всё равно скандалит, то нет никакого смысла его снабжать». Дескать, скандал ведь в любом случае уже случился.

Ну и пара слов про главный политический итог происходящего: все видят, что Путин оказался не в состоянии отрегулировать отношения Пригожина с Шойгу. Воспринимается это как очевидное свидетельство ослабления императора.