«От белорусского Воронежа и так остались одни руины»

— Случилось мне включить телевизор и посмотреть некое интервью. Не буду хвастать тебе про подвиг, хотя что-то героическое в этом есть. Все-таки больше часа глубокого погружения в альтернативную реальность.

Ну там, про врожденное миролюбие, единое славянское лоно, англичан в Буче на четырех машинах и, бессмертное «откуда на Беларусь готовилось нападение». Спасибо, в этот раз обошлось без карты. Зато «Точек», откуда готовилось нападение, стало уже четыре.

В общем, это все булочка, которую уже много раз ели. Не стоило даже интервью затевать ради продукта вторичной переработки. Но ты ж понимаешь, что это в мире беснующейся демократии политики просто так дают интервью.

А в мире белорусских властей они такими глупостями не занимаются. Они посылают сигнал, совершают лихие геополитические маневры и выполняют сложные дипломатические трюки. Ну как они себе это представляют. С учетом некоторых возрастных особенностей белорусской дипломатии.

Вот министр кажется иностранных дел так неудачно просигналил своим письмом, что европейских партнеров пришлось объявлять фашистами. И от обиды на их коварство устроить погром профсоюзов. Но, поскольку от белорусского Воронежа и так остались одни руины, новых разрушений никто и не заметил.

А поговорить же хочется. Хочется взаимоуважительного диалога и равноправного партнерства. А санкций, совсем наоборот, не хочется. Тем более, что специальная операция несколько затянулась и ощущения стали уже не те, что раньше. Раньше свидетели стабильности ощущали союзника Бэтменом. А если он оказался не Бэтмен, то какой же он теперь союзник?

Но между белорусскими властями и западными партнерами наблюдается непреодолимое мировоззренческое противоречие. Потому что западные партнеры как раз хотят новых санкций и совсем не хотят разговаривать. Вот приходится сигналить доступным для себя способом.

И знаешь, что я тебе скажу? В других обстоятельствах я бы даже испытал чувство легкого умиления. Это надо очень крепко верить в силу своего художественного слова, чтобы надеяться, что одним словом можно исправить репутацию, которую нажил непосильным трудом.

Тем более, что уважаемые европейские партнеры из фашиствующих демократий уже столько раз объяснили про единственный доступный белорусским властям способ исправления репутации. И с лета прошлого года ставка выросла с 200 до 1000 политических, которых надо освободить, чтобы просто начать разговор.

Вот эта шокирующая и в чем-то даже оскорбительная для белорусских властей цифра на днях как раз опять всплыла. Интервьюер спросил, что белорусские власти собираются делать с 1000+ политических.

А интервьюируемый, вопреки своему обыкновению не стал рассказывать, что у него нет политзаключенных, потому что в уголовном кодексе нет политических статей. А сказал, что ему докладывали только про 500. Но обещал посчитать точнее.

То есть, как я себе понимаю, это такой вид белорусской дипломатии с ее национальными особенностями. Вот им говорят про тысячу, они предлагают пятьсот в надежде сойтись где-нибудь на середине.

И как по мне так белорусским властям лучше не затягивать с торговлей. Вот момент, когда начало диалога стоило двести освобожденных политзаключенных, они уже упустили. И если специальная операция будет и дальше идти такими же специальными темпами, то оферта в 1000 тоже может скоро закрыться.