Двенадцать месяцев, или Как 30 августа стало 31-м

Дворец. Классная комната Короля. Широкая доска в резной золотой раме. Парта из розового дерева. На бархатной подушке сидит и пишет длинным золотым пером Король одного небольшого государства. Перед ним в колпаке и мантии седовласый Профессор арифметики и чистописания, доктор экономических наук.

Король. Терпеть не могу писать. Все пальцы в чернилах! Потом клюшку не отмыть.

Профессор. Вы совершенно правы, ваше величество. Это весьма неприятное занятие. Недаром древние порты обходились без письменных приборов, почему произведения их отнесены наукой к разряду устного творчества. Однако же осмелюсь попросить вас начертать собственной вашего величества рукой ещё четыре строчки.

Король. Ладно уж, диктуйте.

Профессор.

Травка зеленеет,

Солнышко блестит,

Ласточка с весною

В сени к нам летит!

Король. Я напишу только «Травка зеленеет». А кто там летит, и почему не отреагировали должным образом – это еще надо разобраться. (Пишет.) Травка зе-не...

Входит Канцлер.

Канцлер (низко кланяясь). Доброе утро, ваше величество. Осмелюсь почтительнейше просить вас подписать одну директиву и три указа.

Король. Ещё писать! Ладно. Но уж тогда я не буду дописывать «зенелеет». Дайте сюда ваши бумажки! (Подписывает бумаги одну за другой.)

Канцлер. Благодарю вас, ваше величество. А теперь позволю себе попросить вас начертать...

Король. Опять начертать!

Канцлер. Только вашу высочайшую резолюцию на этом ходатайстве.

Король (нетерпеливо). Что же я должен написать?

Канцлер. Одно из двух, ваше величество: либо «сидеть», либо «помиловать».

Король (про себя). По-ми-ло-вать... Си-деть... Лучше напишу «сидеть» — это короче. Канцлер берёт бумаги, кланяется и уходит.

Профессор (тяжело вздыхая). Нечего сказать, короче!

Король. О чём это вы?

Профессор. Ах, ваше величество, что вы написали!

Король. Вы, конечно, опять заметили какую-нибудь ошибку. Надо писать «се-деть», что ли?

Профессор. Нет, вы правильно написали это слово — и всё-таки сделали очень грубую ошибку.

Король. Какую же?

Профессор. Вы решили судьбу человека, даже не задумавшись о реакции Запада!

Король. Ещё чего! Не могу же я писать и думать в одно и то же время.

Профессор. И не надо. Сначала надо подумать, а потом писать, ваше величество!

Король. Если бы я слушал вас, я бы только и делал, что думал, думал, думал и под конец, наверно, сошел бы с ума или вообще выпустил на волю всех политзаключенных…

Но, к счастью, я вас не слушаюсь. Ну, прощайте, наш урок окончен. Сегодня, перед Днем моего рождения, у меня очень много дел.

Профессор. Как угодно вашему величеству!.. (Грустно и покорно собирает книги.)

Король (ставит локти на стол и рассеянно следит за ним). Право же, хорошо быть королем маленького государства, а не каким-то президентом Америки. Все меня слушаются, даже профессор. Скажите, а что бы вы сделали с президентом США, если бы он отказался писать «помиловать»?

Профессор. Не смею сказать, ваше величество!

Король. Ничего, я разрешаю.

Профессор (робко). Объявил бы импичмент...

Король. Ха-ха-ха! А если он и после этого не захотел бы писать?

Профессор. Я бы... Прошу прощения у вашего величества... я бы обратился в Конституционный суд.

Король. В Конституционный суд? А если правитель посадит вас в тюрьму?

Профессор. Да ведь я же говорю не о короле маленького государства, ваше величество, а о простом президенте США!

Король (притягивая в угол кресло и садясь в него.) Бедный простой президент США! Вы, оказывается, очень жестокий старик. А вы знаете, что я могу вас отправить в отставку? И даже сегодня, если захочу!

Профессор (роняя книги). Ваше величество!..

Король. Да-да, могу. Почему бы нет?

Профессор. Но чем же я прогневал ваше величество?

Король. Ну, как вам сказать. Вы очень своенравный человек. Что бы я ни сказал, вы говорите: неверно. Что бы ни написал, вы говорите: не так. А я люблю, когда со мной соглашаются!

Профессор. Ваше величество, клянусь жизнью, я больше не буду с вами спорить, если это вам не угодно!

Король. Клянётесь жизнью? Ну хорошо. Тогда давайте продолжать наш урок. Спросите у меня что-нибудь. (Садится за парту.)

Профессор. Сколько будет отрицательное сальдо прошлого года прибавить отрицательное сальдо нынешнего?

Король (смотрит на него, наклонив голову набок). Положительное сальдо.

Профессор (грустно). Совершенно верно, ваше величество. А на сколько хватит золотовалютных резервов, если ежемесячно они сокращаются на 100 миллионов?

Король. На 100 лет.

Профессор. Правильно, ваше величество. А сколько будет...

Король. Сколько да сколько! Какой вы любопытный человек. Спрашивает, спрашивает... Лучше сами расскажите мне что-нибудь интересное.

Профессор. Рассказать что-нибудь интересное, ваше величество? О чём же? В каком роде?

Король. Ну, не знаю. Что-нибудь праздничное... Ведь сегодня канун моего Дня рождения.

Профессор. Год, ваше величество, состоит из двенадцати месяцев!

Король. Вот как? В самом деле?

Профессор. Совершенно точно, ваше величество. Месяцы называются: январь, февраль, март, апрель, май, июнь, июль...

Король. Вон их сколько! И вы знаете все по именам? Какая у вас замечательная память!

Профессор. Благодарю вас, ваше величество! Август, сентябрь, октябрь, ноябрь и декабрь.

Король. Подумать только!

Профессор. Месяцы идут один за другим. Только окончится один месяц, сразу же начинается другой. За 30-м числом, следует 31-е, потом снова 1-е. И никогда ещё не бывало, чтобы 30-е число стало 31-м, а февраль наступил раньше января.

Король. А если бы я захотел, чтобы завтра наступило 31-е?

Профессор. Это невозможно, ваше величество.

Король. Вы — опять?

Профессор (умоляюще). Это не я возражаю вашему величеству. Это наука и природа!

Король. Скажите пожалуйста! А если я издам такой Закон и поставлю большую печать?

Профессор (беспомощно разводит руками). Боюсь, что и это не поможет. Законы природы! Но зачем вашему величеству такие перемены в календаре? Ведь у каждого свой день рождения и подстраивать его под чей-то нет смысла.

Король. А я хочу, чтобы мой День рождения был 31-го. И завтра.

Профессор. До 31 августа осталось совсем немного, ваше величество. Всего каких-нибудь два дня...

Король. Два! Я не могу столько ждать. Завтра же праздничный прием по случаю моего дня рождения 31 августа. Да, и я хочу, чтобы у меня на столе были эти — как их там? — подснежники!