«Дочь мечтала стать учителем истории, а сегодня — мечтает уехать из страны»

В последние несколько лет систему образования в Беларуси усиленно трясет от реформ и «улучшений», результат которых сомнителен. В прошлом году Минобразования рапортовало о якобы успешной в целом вступительной кампании в ВУЗы — но педагоги с цифрами в руках доказывали, что набор провален.

Сейчас общее количество сдающих централизованный экзамен и тестирование пока не подсчитано, известны лишь предварительные цифры набора абитуриентов — 52,2 тысячи человек, на 900 мест меньше, чем в прошлом.

Впрочем, вступительная кампания 2023/24 года только началась, а уже отметилась громким скандалом на централизованном экзамене. Тысячи выпускников школ и их родителей возмутились новой методикой подсчета баллов, но Минобр и РИКЗ утверждали, что с результатами все в порядке.

«Откатили» ситуацию только после показательного вмешательства Лукашенко — и теперь в стране как никогда много 100-балльников (по русскому языку — в 10 раз больше, чем в 2022 году, по белорусскому — в 6).

«Салідарнасць» на условиях анонимности расспросила у родителей нынешних выпускников и старших школьников, как все происходящее отразилось на их планах на будущее: куда планируют, а куда категорически не хотят поступать, и собираются ли учиться дальше в Беларуси.

«Стать ходячим мемом я не хочу»

— Сын закончил восьмой класс, и после девятого уходить не планируем. Он пока совершенно не представляет, кем хочет быть, да и мы с мужем определенных склонностей и интересов в нем не видим, — говорит Ирина из Витебска. — Несколько лет он увлекался спортом: футбол, каратэ, потом баскетбол — но на любительском уровне, а как только тренеры предлагали заниматься на более серьезном уровне и намекали, что это может стать профессией, терял интерес.

Поэтому я ему предлагаю пробовать себя в разных кружках и секциях — время еще есть, и если что-то действительно увлечет, будем понимать, куда двигаться.

Зато совершенно точно могу сказать, куда он не пойдет — в милицейские или военные ВУЗы. К ним в прошлом и этом учебном году часто приходили в школу с беседами и агитацией, как хорошо там-то и там-то служить, родину защищать, но по реакции моего сына вижу, что добились ровно противоположного эффекта.

Если раньше ему, как многим мальчишкам, нравилось собирать модели военной техники, играть в «танчики», ездить с экскурсиями от класса в Брестскую крепость или на линию Сталина, то теперь я вижу жесткое неприятие военной и силовой тематики.

Он говорит: «Мам, понимаешь, они такие ограниченные, у них один и тот же набор слов про Великую Отечественную войну, НАТО вдоль границ и что мы не дадим никому на Беларусь напасть, сбережем наше мирное небо… Я, может быть, не самый умный человек, но стать вот таким же ходячим мемом я не хочу».

По словам Ирины, обучение за границей ее семья сейчас не рассматривает — «во-первых, не потянем финансово, а во-вторых, слишком много неопределенности, чтобы планировать на три-четыре года вперед».

— Но, конечно, если такая возможность появится, я обеими руками «за». Поэтому единственные предметы, по которым сына гоняю нещадно — белорусский и английский языки: родной язык нужно выучить максимально, пока его еще не разучились преподавать в школе, а язык международного общения в любом случае лишним не будет.

А вот мой племянник, на год старше сына, наоборот, поступает после 9 классов. Они со школой еле дотерпели друг друга до выпускных экзаменов и расстались с взаимным удовольствием. Он такой трудный подросток, но рукастый, в отца, поэтому решил идти на рабочую специальность, куда по баллам пройдет.

Говорит, IT-шников уже и так слишком много и все жалуются на падающие зарплаты, а повар или электрик нужны будут всегда — и в чем-то он прав.

«Допускаю, что уедет не только дочь»

Жительница белорусской столицы Алла — мама двух дочерей, девочки окончили 10-й и 3-й класс. И если младшая над вопросом, кем хочет стать, когда вырастет, пока не слишком задумывается, то старшая, напротив, много размышляет на эту тему. И чем дальше, тем меньше перспектив видит для себя в Беларуси.

— До 2020-го она хотела стать учительницей, причем непременно преподавать историю — у них в гимназии были очень хорошие педагоги, которые умели «зажечь» детей предметом. А потом со всеми нашими событиями эта мечта дала первую трещину.

За два года у них ушли (или «ушли», не знаю точно подробностей) несколько хороших учителей, а те, кто остались, приняли правила игры и стали пихать в детей гораздо больше идеологии.

На истории, которую раньше дочь очень любила — еще и уроки памяти о «геноциде белорусского народа». Да и сами учителя отговаривают, мол, куда угодно, только не в школу.

Она была бы не против пойти учиться на экскурсовода или на музейное дело. Но тут уже против я, потому что вижу, что происходит в этой сфере: ни о каком развитии и речи нет, сплошные «чистки» и увольнения нелояльных специалистов.

Мы все обсудили на семейном совете, и теперь у дочери новая цель — она несколько лет учила польский язык, теперь усиленно подтягивает с репетитором, и новая мечта — уехать из страны, учиться в европейском университете. И если тут у нас ничего не будет меняться к лучшему, допускаю, что уедет не одна дочь, а будем перебираться всей семьей.

«Я против, чтобы сын и служил здесь, и учился»

Сын Михаила и Елены окончил 9 классов в гимназии и поступает этим летом в Минский лингвогуманитарный колледж.

— Это не означает, что потом он обязательно будет поступать в иняз, — поясняет отец, — скорее, наша цель была, уйти из школы на более высокий уровень.

Потому что качество образования там откровенно ухудшилось (последние два года несколько предметов приходилось подтягивать с репетиторами — не потому, что сын такой тупой, а потому что учителя ориентируется на большинство, со средней и низкой успеваемостью), а справедливость выставления оценок прекрасно характеризует фраза классной руководительницы: «Балл на экзамене не может быть выше годовой отметки».

Если сын не пройдет в выбранный колледж, потому что в прошлом году был нужен очень высокий средний балл аттестата, у нас есть запасной вариант, тоже лицей с профильным английским, или колледж с неплохим заделом на IT-специальность.

За эти пару лет решим, куда пойти дальше. Потому что раньше я бы сказал: ничего страшного, если после колледжа придется отслужить в армии и потерять год в образовании — но с позиции сегодняшних реалий я против, чтобы сын и служил здесь, и учился — с перспективой принудительной отработки, потому что «должен государству». 

Российские университеты, как вы понимаете, теперь уже тоже не рассматриваем.

«Учиться искусству в атмосфере тотального вранья — плохой вариант»

— Все желание оставаться в Беларуси, поступать здесь в университет и оставаться работать по профессии отбивает сама система образования, — категорична в оценках минчанка Светлана, чья дочь-выпускница поступает этим летом в один из европейских университетов. — Из ВУЗов исчезло по разным причинам огромное количество квалифицированных преподавателей.

Зато появились характеристики для поступающих, невиданные льготы для целевиков и силовиков, и к тому же практики «покаянных видео». И перспективы каких-то чудовищных по времени обязательных отработок, от которых совсем чуть-чуть до крепостного права. Это с одной стороны.

А с другой — если раньше выпускникам говорили — мол, отучитесь и работайте в родной стране, потому что в Беларуси стабильность и процветание, теперь пластинка сменилась. Прямо и намеками дают понять: оставайтесь здесь, потому что кому вы на том Западе нужны, там ничего хорошего вас не ждет, а все уезжающие из Беларуси в Европе работают максимум на сборе клубники и уборке туалетов…

Дочка очень хочет стать режиссером, но учиться этому искусству в атмосфере тотального вранья — плохой вариант. Чтобы потом что, продолжать врать дальше?

Так что последние 1,5 года мы с ней вдвоем очень много готовились, чтобы поступить учиться в Европе. Очень надеюсь, что все получится. И хочется верить, что пройдет не слишком много лет, когда нашим детям не нужно будет уезжать из страны, чтобы снимать честное кино о Беларуси.