«Власть хочет назад, в совок, во времена своей юности»

По счастью в современной России выжили не только рэперы, но также люди, способные содержательно и критически осмыслить окружающую действительность. Писатель Дмитрий Глуховский высказал ряд интересных мыслей. Некоторые из них касаются не только его страны, но и проецируются на Беларусь.

Этим летом у автора знаменитой серии «Метро» вышел новый роман – «Текст». По этому поводу писатель дал ряд больших интервью – «Новой Газете», «Огоньку», «Афише», The Question… «Салідарнасць» внимательно прочитала их и выбрала самое интересное – ведь многое из сказанного Глуховским касается не только российских, но и наших реалий.

***

«Сегодня Россия — сама по себе антиутопия, и наша жизнь уже вполне фантастична, только мы в этом себе отчета не отдаем».

***

***

«Мы в международной изоляции, иссякают ресурсы для модернизации, финансовые скрепы заменяются административными, выросло целое поколение, привыкшее не служить Отечеству, а относиться к нему как к ренте. Это уже не застой в крови, это гангрена. И боюсь, следующий президентский срок будет сроком дальнейшей деградации».

***

«Идет полный отказ от представлений об этике. Представления о добре и зле больше не применяются.

Это началось с первых лиц государства, которые открыто врут в камеру. Например, по поводу Крыма: сначала утверждают, что полуостров не будет присоединен, а две недели спустя он присоединяется, что там нет российских войск, потом признаются, что есть наш спецназ.

Теперь Путин в интервью Оливеру Стоуну говорит, что у нас СМИ независимые от государства и что спецслужбы не читают переписку россиян. Это вообще курам на смех. А потом, всё признавая постфактум, улыбается и говорит, что это была такая индейская боевая хитрость и что это все оправданно».

***

«Стандарт поведения задает первое лицо государства, не важно, играет ли он в пацана, играет ли он в пахана. И мы это ему спускаем, потому что он альфа-самец, потому что он царь, ему можно.

Это спускается по пирамиде: бояре так же себя ведут, и своим холопам то же преподают, и дальше идет перевоспитание населения в духе полного пренебрежения к понятиям добра и зла. Можно все, если ты можешь. Можешь нагнуть других — нагибай, будь хищником, жри слабых».

«Власть стареет, седеет, лысеет. Власть хочет назад, в совок, во времена своей юности. Будущее страшит ее: как любой пенсионер, президент не хочет приспосабливаться к изменяющемуся миру, он требует, чтобы мир вернулся в привычное ему состояние, и обижается, когда мир отказывается.

Почему тогда среди молодежи много сталинистов, спросите? Сталин для них — символ империи. Образ империи — компенсация возрастных комплексов. Они хотят почувствовать уважение к себе. В нынешней России это невозможно.

В Америке подростки, мечтая о сверхспособностях, которые заставили бы сверстников их уважать, а хулиганов — бояться, дрочат на супергероев, а у нас в стране — на Сталина. Сталин — это русский Человек-паук».

***

«Иконизируя и канонизируя Сталина и Николая II, люди просто хотят сказать, что они часть империи. Я муравей, меня могут раздавить, переехать и сожрать, в том числе свои, но зато нас как муравейник боится весь лес, вся округа.

Ощущение собственной ничтожности искупается ощущением принадлежности к какому-то сверхсуществу, наводящему страх на окрестности.. Отсюда желание вновь ощутить себя сверхдержавой. Такая сублимация уважения к себе, которого нам так не хватает.

И постоянное желание быть оцененными Западом (потому что мы закомплексованы как народ) тоже происходит из частной жизни. Пусть боятся не меня, потому что я в трениках и в майке-алкоголичке пью во дворе, а пусть боятся страну, к которой я принадлежу».

***

«У Бердяева в «Русской идее» сказано, что единственная национальная идея, которая здесь прижилась и оказалась универсальной, — это идея территориальной экспансии».

***

«СМИ подают, что не все так однозначно в нашей драматичной истории. Берия ладно что душил гимнасток изнасилованных, но зато он создал атомную бомбу. Как будто одно каким-то образом может быть искуплено другим».

***

«Как в стране может произойти смена власти? Если ты даже захватишь Кремль, не говоря о Почтамте и вокзалах, пользы в этом не будет.

Власть не в Кремле. Власть — в консенсусе элит. Смена власти происходит, наверное, когда дивизия Дзержинского откажется выдвигаться, когда военные начинают бухтеть, когда важные люди перестают подходить к телефонам, — вот в этот момент власть переходит к другим».

***

«Сейчас нет ни одного крупного игрока, способного бросить власти вызов; его немедленно сотрут в порошок. Скорее всего, он на это и не решится, потому что на него обязательно найдут тонны компромата».

***

«Дети неизбежно победят, вопрос в том, успеет ли нынешняя власть их испортить.

Смена поколений — исторический процесс, и мало кому удавалось трансформировать национальную ментальность за четыре года. Может быть, только Саакашвили, но он переламывал людей через колено. Идеи его реформистской деятельности по искоренению коррупции, власти «воров в законе» и т.д. дали возможность людям за четыре года переехать в другую страну. Впрочем, когда он ушел, все стало обратно зарастать в том же дремучем направлении».

***

«Понятия, по которым ведется наша политика – тюремно-уголовные понятия. Путин, который говорит «мочить в сортире», и с этого начинает свою политическую карьеру, пользуется уголовным лексиконом. Усманов, который отвечает Навальному «тьфу на тебя» – это не невинное, это вполне уголовное символическое опущение.

Так или иначе, мы живем в такой полу-уголовной стране, по которой, как еще Солженицын нам объяснил, целым созвездием разбросан ГУЛАГ. Он не закрылся, он переехал в нас, пропитал нас изнутри.

И политика, и общественная жизнь находятся под влиянием тюремной культуры. Тактика доминирования, подавление политической оппозиции при помощи уголовного элемента были внедрены еще Сталиным. И, по большому счету, никуда не делись».

***

***

«Разговоры о поддержке бизнеса — это разговоры, для них [властей] бизнес — это просто подножный корм для силовиков. Опора идет на силовиков и на бюджетников, на людей, которые от государства зависят».

***

«Президент — не государственный деятель, он хитрый политик, все, что он делает, это решает проблему, как остаться у власти. Нет проекта для страны, и никогда не было… Нет понимания того, кем мы должны стать, перестав быть Советским Союзом».

***

«У чужих судеб большая инерция. Они идут по своим траекториям, у них большой вес. Ты можешь пытаться остановить людей, но удачей будет и просто отклонить их чуть в сторону, чтобы дело не кончилось катастрофой.

Душеспасительные беседы не помогают. Деньги не решают проблем до конца. Люди учатся только на своих собственных травмах.

Но если можешь помочь — всегда помогай. По крайней мере, совесть саднить не будет».

Дмитрий Глуховский: Кому нужна эта свобода?