Шрайбман: «При президенте Бабарико России было бы проще договариваться с Беларусью»

Предлагаем некоторые отрывки из интервью политолога проекту Жизнь-малина с Никитой Мелкозеровым.

О том, когда все закончится

— Я боюсь, что когда все закончится, мы не погрузимся в спокойный мир белорусской стабильности. Все только начинается. И вот это постоянное политическое беспокойство может стать нормой жизни. Будет конкуренция, будут постоянный споры, к чему белорусы не привыкли, будет постоянная попытка влезть на пьедестал, и это может нервировать многих людей еще больше. Но я вижу, что в таком режиме, как сейчас, это не может длиться больше года.

И кому-то сейчас покажется: ну нифига себе, еще год это терпеть! Но давайте посмотрим на это на большей дистанции. Например с того, что было в мае или апреле. Сказать тогда, что Лукашенко останется у власти максимум год-два, все бы, наверное, удивились: вы что, он же может править, сколько хочет. И эти события, если они не приведут к немедленной смене власти в этом году, они сократили срок существования этой власти в разы.

Без этого кризиса мало что мешало Лукашенко досидеть до 25 года, потом спокойно устроить себе транзит по казахстанскому сценарию и т.д. Но случился этот кризис. Во многом он был объективно задан, во многом ошибками власти спровоцирован, и это сократило период наших мучений.

Хотя в английском есть такая фраза: должно стать хуже прежде, чем стать лучше. И я думаю, что мы еще на дно не опустились.

Чем все закончится, я не знаю. Но точно закончится переформатированием белорусской политики. Думаю, что многие белорусы получили прививку на долгие годы от подобной политической системы, персоналистской авторитарной страны. Это уже будет не система, заточенная под одного фараона, под одного человека. Слишком уж большому количеству людей стали очевидны издержки такой системы.

Артем Шрайбман также дал характеристики некоторым политикам и людям из окружения Лукашенко. Отвечая на вопрос, кого бы он оставил из нынешней верхушки, он отметил, что 

— Я бы не оставил ни одного человека. Просто потому, что они, находясь в систем сейчас, показали степень своей моральной гибкости. Вот те, кто ушли в отставку, о них можно подумать.

О Бабарико, Цепкало и Колесниковой

Бабарико был бы неплохим менеджером в этой системе на любой из позиций — премьер, президент, министр.

Колесникова… Я не знаю ее управленческих компетенций, не знаю, на что она способна не в политике, а в управлении. Возможно, она бы проявила себя в менеджменте тоже.

Цепкало… О его управлении в ПВТ разные отзывы. Меня больше убедил Бабарико. У Цепкало есть багаж чиновника. У него он записан на подкорку – этот патр мышления, и я думаю, что это невозможно вытравить. Мне кажется Бабарико — человек с большей свободой мышления. Это важно, чтобы человек был с более широкими горизонтами. Мне кажется, что Бабрико здесь более интересен, хотя тоже не без проблем.

То, что человек 20 лет без абсолютно никаких моральных угрызений работал на газпромовский банк… Скажем так: у нас в этой связи чуточку разнятся ценности. Он не считал, что аффилируется со всем тем, что творит Газмпром в отношении Украины или даже Беларуси. А я бы на его месте считал, что я с этим связан и повязан этой ответственностью.

Но это мелочи по сравнению с тем, какой бы контраст был бы в правительстве Бабарико с правительством Лукашенко.

Мне кажется, что при президенте Бабарико Росси было бы проще договариваться с Беларусью, но это не значит, что этот человек сдал бы Беларусь. И вообще я не верю в проекты России.

О Латушко

Я не могу сказать, что он меня как-то поразил, впечатлил, влюбил в себя — такого нет. Он показал себя в принципе с хорошей стороны, не побоялся сделать шаг, рискнуть многим. Мне довелось присутствовать на более закрытых дискуссиях, у него очень гибкий ум, он на самом деле разумный человек, эта трезвость ума очень подкупает, когда ты отвык от этого в белорусской политеческой тусовке и с одной стороны, и со второй. Он качественно, интеллектуальнее, чем многие, к сожалению, фигуры традиционной белорусской оппозиции. Не все, но многие.

Не знаю, как так получилось, что в системе чиновничества этот человек не отбраковался на ранних стадиях. Видимо, какая-то толика конъюнктурности в нем все-таки есть.

Он очень амбициозен. Мне кажется, он непомерно амбициозен для сегодняшнего момента. В Латушко есть риск раскола оппозиции. Потому что он хочет руководить, он хочет быть на первых позициях. И это не всех устроит. Там есть Тихановская, ее команда, Координационный совет, есть люди, которые сидят и которые даже не знакомы с Латушко. Но он очевидно хочет быть на лидерских позициях. Это нормально для политика, но не знаю, как это сработает сейчас в этой ситуации, когда командность важнее.

Но у него будущее есть в политике, несомненно. Не бывает политика без эго.

О Наталье Эйсмонт

— Она невероятно важна для своей позиции. Потому что пресс-секретарь обычно должен быть ретранслятором позиции президента и в других странах на этом его роль заканчивается. У нас же она еще и формирует его картину мира. Не знаю, почему он стал ей так доверять, но очевидно, что он доверяет, раз уж она столько лет в обойме.

Она действительно делает деликатные вещи. В ее руках представление Лукашенко о том, что происходит в стране. И в какой-то степени на ней лежит историческая ответственность за это. Все, кто с системой сталкивался, говорят, что с приходом ее и Натальи Качановой в систему вокруг Лукашенко стал формироваться информационный пузырь. Я не готов взять сказать, что только она этим занимается, но говорят, что так и происходит.