Прейгерман: «Единственная площадка, возможная на практике – диалог между официальным Минском и западными странами»

Несколько дней назад канцлер Австрии Александер Шалленберг анонсировал проведение международной конференции по «белорусскому вопросу». Была названа даже конкретная дата проведения – 22 ноября 2021 года. При этом формат и состав участников планируемых переговоров оставались неясными.

Но спустя несколько дней в сети появилась информация о возможных участниках австрийской конференции. Например, телеграм-канал Незыгарь со ссылкой на информацию, поступившую из белорусской столицы, назвал шесть имен якобы представителей официального Минска.

Политолог, директор Совета по международным отношениям «Минский диалог» Евгений Прейгерман говорит, что был, мягко говоря, весьма удивлен, обнаружив в списке собственную фамилию.

Фото Радыё Свабода

– Я не то что не собираюсь в Вену, но даже не понимаю, откуда взялся этот странный список участников, – рассказал политолог Филину. – Про эту конференцию я знаю, потому что какое-то время назад некоторые европейские дипломаты мне о ней рассказывали, но на этом и все.

– Вас в этом списке записали на сторону власти, в так называемую «группу Макея»…

– Эта тема звучит в «особо узких кругах» не первый год, поэтому, наверное, и приписали. Мне это сложно понять и тем более объяснить: даже находясь в этой сфере лет двенадцать, иногда удивляюсь, у кого хватает фантазии придумывать подобный бред. Правда, это происходит постоянно и уже становится делом привычным.

– И все же, независимо от собственного участия либо неучастия, на ваш взгляд, будущее мероприятие – политическое или экспертное?

– Думаю, оно никакое. По поводу участников точно могу говорить лишь про себя и Дениса Мельянцова (координатор программы «Внешняя политика Беларуси» Совета по международным отношениям «Минский диалог» – Ф.) – мы буквально вчера с удивлением нашли себя в этом списке. Зная канал «Незыгарь», вообще не припомню, чтобы он давал качественную информацию по Беларуси.

В целом, не могу себе представить, чтобы не то что по просьбе властей Беларуси – об этом речи быть не может, но и по собственной инициативе названные в списке люди поехали на подобное мероприятие. Поскольку та повестка дня и тот формат, который мне показывали европейские дипломаты – из некой несуществующей, параллельной реальности, такая конференция полностью лишена хоть какого-то смысла как в экспертном, так и в политическом отношении.

Поэтому, повторюсь, подобное мероприятие не может вызвать интереса белорусских властей, скорее, наоборот, станет источником раздражения.

По состоянию на несколько недель назад, говорит политолог, на конференции предполагалось вести речь о «реконструкции Беларуси».

– Подобные формулировки обычно употребляются после долгой и разрушительной войны, – отмечает Евгений Прейгерман.

– Поскольку идея конференции была озвучена накануне заседания Высшего госсовета Союзного государства, на ваш взгляд, могло ли это быть попыткой повлиять на некие действия Минска и Москвы?

– Из того, что я видел, это скорее похоже на детский сад, чем на какую-то мудреную попытку на что-то влиять. Встречал формулировки о том, что провести эту конференцию обещал еще предыдущий канцлер Австрии Себастьян Курц, и его преемник якобы выполняет это обещание. Но, по-моему, результат от этого может быть ровно нулевой, если не противоположный, и для чего продвигать идею в таком виде, непонятно.

Очевидно, и что речь не идет о некоем «фальстарте» в контексте дискуссии по санкциям ЕС (это из разряда конспирологических выдумок). Возможно, дело в бюрократии: кому-то в МИДе Австрии в свое время поручили продумать эту тему, процесс пошел, деньги на него выделили, поэтому теперь нужно что-то провести. А поскольку ничего вразумительного провести нельзя, предложили вот такую конференцию.

– Выходит, и не политические переговоры, и не экспертный диалог, а общественное обсуждение?

– Да, что-то вроде этого среди единомышленников, которые будут на камеру друг с другом соглашаться и в тысячный раз повторять одни и те же призывы и осуждения.

Во всяком случае, мне сложно к этому серьезно относиться, как и воспринимать комментарии со стороны Офиса Светланы Тихановской о том, что наблюдается прогресс в диалоге с властями. Это какой-то театр из параллельной реальности.

– Реально ли в принципе собрать на какой-либо диалоговой площадке представителей всех сторон, заинтересованных в урегулировании политического кризиса?

– В предложенном формате, конечно, нет. Единственная площадка, возможная на практике – диалог между официальным Минском и западными странами, ни на что другое Минск не шел и не собирается идти.

Вспомним: белорусские власти и лично Лукашенко не шли на такой диалог в августе-сентябре 2020 года, когда, казалось бы, в стране проходили многотысячные митинги и ситуация была далека от того, чтобы власть могла считать ее взятой под контроль. Даже тогда, как вы помните, Александр Лукашенко дважды не отвечал на звонки Ангелы Меркель, которая, насколько мне известно, именно с целью посбособствовать внутреннему диалогу и звонила. Сейчас такой диалог 100% не состоится.

Единственное, в чем официальный Минск может быть заинтересован – в прямых переговорах с Западом о сложившейся ситуации, санкциях, миграционном кризисе и тому подобном.

И параллельно мы видим многочисленные уголовные дела, открывающиеся в отношении Тихановской и других оппонентов власти – ни по какой логике невозможно представить, что на этом фоне с ними будут вестись какие-либо переговоры.

– Какова в теперешних условиях роль Москвы, если принимать во внимание искры в медиапространстве между Беларусью и Россией, и замену личной встречи Александра Лукашенко и Владимира Путина 4 ноября на видеоформат?

– Обсуждения и предположения, чего ждать от очередной встречи на высшем уровне – привычное дело для наших реалий, в том числе потому, что политические отношения Беларуси и России, особенно процесс работы над углублением интеграции, очень закрытые.

Тут надо сказать, что и российские, и белорусские власти сами во многом виноваты, потому что не научились работать с обществом и объяснять, что происходит в политическом процессе.

Что до роли Москвы, она принципиально не изменилась. Россия остается ключевым стратегическим партнером для Беларуси и является самым важным внешнеполитическим фактором того, что происходит внутри Беларуси. Во многом тем же, что и в 2019-2020 годах, остается и наполнение переговорного процесса между Минском и Москвой.

Хотя Минск находится сейчас в куда менее выгодной и более ослабленной переговорной позиции, но по крайней мере по аннотациям союзных программ, которые были представлены в сентябре, ситуация не выглядит так, что Москва ломает Минск через колено.

Противоречия во многом сохраняются и будут себя проявлять, именно поэтому и дальше будут возникать, скажем так, информационные ситуации, подобные нынешним. Но пока и Москва, на мой взгляд, не хочет сильно форсировать события.

Политолог отмечает, что союзные программы были объявлены готовыми к подписанию, поэтому говорить о том, что они не будут подписаны 4 ноября, преждевременно.

– Единственное, что меня смущает – как это будет сделано в видеоформате. Хотя подобные процедуры, когда документы принимаются по умолчанию в рабочем процессе, существуют, в том числе в Евросоюзе.

В целом, правительство одобрило союзные программы, но последнее слово за Высшим госсоветом Союзного государства, и за тем, как это может быть реализовано технически.