Повисят и привыкнут?

Предприниматели продемонстрировали, что не намерены мириться со сложившейся ситуацией. Власти — что это мало их волнует. Чем закончится это противостояние?

Митинг 21 января собрал порядка двух тысяч человек. Цифра довольно скромная, чтобы говорить о каких-то существенных достижениях — для этого количество вышедших должно быть куда больше. Хотя, надо отдать предпринимателям должное: по крайней мере, они не пошли тем самым пешим эротическим маршрутом на Бангалор, куда обычно власти посылают оппозицию (и она, как правило, не сильно сопротивляется)

События, которые разворачивались 21 января, показали, что настроены предприниматели решительно. Их поход к Дому правительства — заметьте, не к Вечному огню для возложения цветов — тому подтверждение.

Похоже, для власти это было неожиданностью. В последнее время демонстрируя определенную лояльность к разного рода «выходцам» — мол, от того, что они покричат, ничего не измениться, а народ лишний раз убедится в малочисленности подобных «деструктивных элементов», — власти на этот раз серьезно понервничали. Иначе как объяснить, что операцией по разгону митинга руководил лично министр внутренних дел Владимир Наумов?

Пойдут ли власти на уступки? Вряд ли. Признавать свои ошибки – не в их традициях. Хотя, думается, они уже и сами не рады, что заварили эту кашу. И некоторая растерянность 10 января и жесткая разборка 21-го – тому подтверждение.

Поэтому сейчас ставка делается на время: не могут же предприниматели бастовать вечно. Власти рассчитывают, что волнения потихоньку будут угасать, и предприниматели рано или поздно все же вернутся к своей работе. Кто-то срочно кинется перерегистрироваться в ЧУПы, кто-то свернет свой бизнес. В общем, как в том анекдоте про белоруса на виселице, которому сначала веревка жала, а потом повисел-повисел и привык.

А когда научатся дышать с удавкой на шее, шнурочек можно будет затянуть еще потуже. Как это уже случалось неоднократно…

Часть предпринимателей эту тактику властей уже раскусила. Но большинство еще на что-то надеется и пробует как-то приспособиться к веревке.