Отказ от полетов может привести к банкротству шведских авиакомпаний

В 2019 году число путешествующих авиатранспортом сократилось в Швеции на 4% по сравнению с 2018 годом. За год через десять шведских аэропортов прошло 40 миллионов пассажиров, хотя в 2018 их было 42 миллиона.

Это снижение было особенно заметно на внутренних линиях. Так число пассажиров двух крупнейших северных аэропортов – Умео и Лулео – упало на 5% и 3% соответственно. Одной из причин этого эксперты считают масштабную кампанию по защите климата, развёрнутую местными экоактивистами.

Жители Швеции привнесли в мировой вокабуляр как минимум несколько популярных словечек. Например, омбудсмен (лицо, контролирующее соблюдение интересов определённых гражданских групп) или сморгасборд (шведский стол). Недавно в эту копилку добавилось ещё одно: флюгскам, что переводится как «стыд за полёты» и означает чувство вины пассажиров за влияние авиатранспорта на окружающую среду.

Активисты утверждают, что в полёте самолёт выбрасывает парниковые газы – так называемый «углеродный след» – которые, как считается, влияют на изменения климата.

Движение «flygskam» (или по-английски «flight shame») стартовало в Швеции в 2017 году. Началось оно с того, что о решении отказаться от полётов объявил шведский певец Стафан Линдберг. Его поддержали шведский биатлонист Бьорн Ферри, а также оперная певица Малена Ерман – мама той самой Греты Тунберг, которая впоследствии раздула это движение до мировых масштабов.

Внимание всего мира к отказу от полётов Грета привлекла в сентябре прошлого года, когда её пригласили на саммит ООН в Нью-Йорке, и она не полетела туда, а поплыла на парусной яхте. (Правда, чтобы перегнать яхту обратно в Европу, в Нью-Йорк потом вылетели два члена экипажа, так что «углеродный след» это путешествие всё равно оставило).

Хэштег #flygskam быстро завладел соцсетями шведов. Сотни работников киноиндустрии подписали петицию об ограничении съёмок за границей. Эксперты утверждают, что если тенденция отказа от полётов продолжится, число авиапассажиров может сократиться в два раза, что приведёт к банкротству авиакомпаний.

Оно, кстати, уже происходит. В 2018 году власти Швеции ввели экологический налог для авиаторов, призванный «минимизировать углеродный след». Это стало одной из причин банкротства авиакомпании NextJet, после чего остались без обслуживания многие внутренние маршруты. А ведь в некоторые уголки Швеции, особенно на севере, добраться иным транспортом, кроме авиационного, довольно непросто.

Тем не менее, в других европейских странах пассажиропоток на авиатранспорте с каждым годом только растёт. Недавнее международное исследование Ipsos показало, что безоговорочно отказаться от авиаперелётов, следуя призывам экоактивистов, готов лишь каждый седьмой опрошенный.

Инфографика «Коммерсантъ»

Осенью прошлого года Александр де Жуньяк, глава организации International Air Transport Association (IATA), объединяющей три сотни авиакомпаний по всему миру, заявил, что собирается противостоять движению флайтшейминга, которое «ведёт потребителей по ложному пути». Для этого IATA запускает информационную кампанию, призванную разъяснять пассажирам, что самолёты не так сильно вредят климату, как утверждают экоактивисты.

Де Жуньяк призвал задуматься, сколько выбросов на самом деле производит самолет. При сгорании авиационного топлива в атмосферу действительно выбрасывается углекислый газ, который обладает парниковым эффектом и постепенно нагревает планету. Но он образуется при сгорании любого топлива за исключением чистого водорода.

Даже если взять число всех авиарейсов в мире, оно будет несопоставимо мало по сравнению с поездками на остальных видах транспорта. По статистике, на авиаперелёты приходится лишь 2% от всех мировых выбросов СО2 – это почти в 10 раз меньше, чем выбрасывают прочие транспортные средства.

Главный же источник СО2, уходящего в атмосферу – теплоэлектростанции, работающие на углеводородном сырье. Но отказаться от их услуг куда труднее, чем от полётов – сидеть зимой без тепла и света вряд ли захочется хоть кому-то.