Ни пяди «Бархима»

На заседании Совмина свежеиспеченный вице-премьер г-н Румас озвучил, что будущее предприятия «Бархим» представляется ему «мрачным». И что инвестиции государства в поддержание его существования можно считать потерянными.

Для рыночной экономики – вполне тривиальный факт. Тысячи предприятий в Германии, Франции, США банкротятся еженедельно. И только по поводу угрозы банкротства самых крупных предприятий там дело доходит до какой-то реакции правительств. А тут – небольшое предприятие на ничего не решающем в стране рынке моющих средств, неоднократно выставляемое на продажу. Обычная ситуация из жизни – в чем мрак-то?

А ведь мрак есть. Не столько для давно обреченного «Бархима», сколько для всей экономической политики правительства.

В принципе, «Бархим» как госпредприятие был обречен, как только Henkel и Proctor&Gamble запустили свои упаковочные производства в России и наладили с них и из Польши поставки в Беларусь. Рынок «Бархима» сразу резко скукожился. Самостоятельно в этой конфигурации предприятие уже было нежизнеспособно, и его банкротство было лишь вопросом времени.

О перепрофилировании или продаже надо было думать уже тогда. Некоторые шансы на выживание в этом профиле могла бы дать лишь продажа предприятия некоему третьему, способному и организовать независимую поставку сырья, и профинансировать построение системы сбыта. Договориться не сумели – инвестор строит аналогичное производство под Осиповичами. А «Бархим» выглядит на рынке уж окончательно лишним.

Но дело даже не в «Бархиме», хотя в этой истории правительство и продемонстрировало свою неспособность анализировать ситуацию на рынке и тенденции ее развития. Положение «Бархима» ничуть не хуже положения «Белвара», МЭМЗ и десятков других белорусских предприятий, которые, не имея никаких сил сопротивляться, просто ждут, когда конкуренты выбросят их с рынка. Просто эта история вскрыла принципиальные пороки белорусской экономической модели.

Во-первых, развеяла глупое убеждение нашего руководства, что производственные мощности отечественных предприятий – всегда лакомый кусок для иностранных инвесторов. Страх перед приватизацией типа российской, когда предприятия были распроданы за бесценок, настолько живуч в белорусском обществе и в головах руководителей (которые все боятся продешевить), что начисто лишает их способности адекватно оценивать стоимость выставляемого на продажу госимущества. Бесконечные повторные аукционы показывают, что оценки абсолютно неадекватны.

Во-вторых, спокойная реакция западных правительств на банкротство того или иного небольшого предприятия в некризисный период основывается на наличии общего спроса на производственные мощности. Поскольку все они поддерживаются в приблизительно равном и неплохом состоянии, есть большая вероятность, что долго пустовать мощности обанкротившегося предприятия не будут: в крайнем случае, оборудование будет вывезено и распродано россыпью, а производство перепрофилировано. Правительства развитых стран озабочено, как правило, регулированием общего спроса (через налоги, ставки кредитов и т.п.), но не судьбой отдельных небольших предприятий.

У нас действующая концепция сохранения любой ценой доставшихся с советских времен предприятий заставляет годами содержать за счет бюджета даже самые бесперспективные из них. А поскольку, будучи полумертвыми, эти предприятия неспособны даже начислять и осваивать амортизацию, состояние их фондов с каждым годом не может не ухудшаться. Возникает чисто белорусский парадокс: за счет недозаложенной амортизации, морального старения оборудования стоимость выставляемого на продажу предприятия должна падать, но за счет желания получить компенсацию за бюджетные вливания его стоимость растет.

Признать, что деньги потрачены на поддержание предприятия впустую, правительство не желает, придется искать виновных. А по сформированной таким образом цене – нет спроса. Вот и идут аукционы один за другим с общим, почти нулевым, эффектом.

А действительная проблема, только маскируемая бюрократами, – отсутствие в стране достаточного спроса на производственные мощности. Как и во многих небольших странах, спрос у нас закрывается не ростом производства, а импортом.

Да, в стране довольно много предприятий де-факто банкротов. Но совершенно невозможно себе представить, что реально пустующие их мощности можно не то что продать – сдать в аренду. По ставке, хотя бы покрывающей амортизационные начисления.

Сегодня мы строим новые производственные площади на уровне менее 1% от имеющихся при современной норме выбытия не менее 6%. Отсюда – «боговы производства» с текущими крышами и выбитыми стеклами, арендованные под склады производственные корпуса.

Да, есть некоторое количество своих и иностранных инвесторов, заинтересованных в покупке производственных площадей, но в необходимой им конфигурации и по цене, соизмеримой с новым строительством. И новым строительством не железобетонных «сараев», а современных модульных зданий. И тем более – без «хвоста» проблем бывшего госпредприятия. А главное – их слишком мало, чтобы существенно повлиять на ситуацию в стране.

До сих пор всех устраивало, что госпредприятия располагают значительными неиспользуемыми площадями и оборудованием. Негласно считалось, что это резерв директоров, позволяющий требовать с них роста производства без инвестиций и техперевооружения, доводить им любые показатели. Только резерв этот уже растаял, его просто проели.

В условиях мирового кризиса тем более нет особых надежд, что внешние инвесторы помогут нам загрузить наши пустующие и разваливающиеся корпуса. Все это придется делать самим. Но пока правительство даже не выработало подходов к решению этих проблем.