Муратов: «Они называют ведущих «Оленька, Вовочка» и обретают среди них семью, которой их собственные семьи лишили»

— Обычно в мире, когда народ нищенствует, под правителем начинает качаться кресло. У нас в стране процесс прямо противоположный: чем более тяжело и бедно живет народ, тем больше он сплачивается вокруг власти, — отметил Дмитрий Муратов в интервью Юрию Дудю. — При этом ценности — свобода слова, альтернативные выборы, самостоятельный суд — не входят в ценностную обойму, в «продовольственный набор» для большинства людей.

Потому что для большинства людей это еда, выживание, кредиты, для тех, кто прорвался к успеху в этой жизни, — своевременная выплата ипотеки. Так живет большинство наших сограждан, им некогда думать о том, что существуют европейские ценности. Им сейчас нужно иметь возможность собирать валежник.

А нищета — это способ управления. И мы видим этот результат полностью.

Муратов считает, что раскол в российском обществе начался задолго до войны. Наиболее наглядно, на его взгляд, это демонстрируют популярные социальные сети.

— У нас раскол не только сейчас произошел из-за войны, намного раньше. Facebook — небольшой, по сравнению с ВК. В первом когда-то было в районе 10 миллионов человек, во втором — примерно 70 миллионов. И они жили на разных планетах.

Для одних были блогеры, свобода слова, выяснение отношений друг с другом, а другие должны были все время думать о завтрашнем дне, о сегодняшнем хлебе, о том, что делать с долгами, дадут ли пособие к учебному году. И эти две части общества не пересекались.

По большому счету, одна социальная сеть и другая социальная сеть — это как раз модель раскола страны, по которой прошла трещина. Те, кто в Facebook, умные, хорошие, состоявшиеся люди. Они сами себя хвалили, сами себя поздравляли, сами с собой ругались — это был такой прекрасный «сетевой инцест».

А в ВК люди реально делились тем, где можно перехватить деньги для того, чтобы собрать ребенка в школу, и адресом сиделки, потому что у мамы Альцгеймер. Просто правда выживания, окопная такая правда.

И вот два этих слоя разошлись. И Путин выбрал своего избирателя. Его избиратель — вот это большинство, которое, условно говоря, в ВК. Те, кто в Facebook, ему не интересны, от них все равно пользы никакой.

А как мыслят эти условные люди из ВК и сомкнувшиеся с ними телезрители? Я знаю одну женщину, у которой внук «непутевый, пьющий, только деньги таскает».

«А Путин каждый месяц деньги присылает с почтальоном: кому 8 тысяч, а некоторые, говорят, получают по 15, а в городе и по 24, — говорит эта женщина. — Он поздравляет с 9 мая всех ветеранов, не забывает про нас».

И вот это отрицание ценностей, которые Facebook называет европейскими, выглядит приблизительно так.

И вот эта склонность поддержать нынешнюю агрессию в Украине — это во многом фактор брошенных стариков, с которыми перестали разговаривать, оставив их наедине с экраном.

Они называют ведущих «Оленька, Вовочка». Они тоже среди них обретают семью, которой их собственные семьи, их собственные внуки лишили.

Вот это оставление на попечение телевизора огромного поколения привело к тому, что теперь это поколение, у которого будущее уже в прошлом, определяет будущее для тех, у кого оно еще есть, — сожалеет журналист.

Он признается, что то, что происходит в отношениях между Россией и Украиной, является для него личной трагедией.

— Я не очень понимаю, где закончилась идея денацификации, про которую россиянам объявили, и началась идея деукраинизации —уничтожения чужой страны.

Я чувствую, как пропаганда, конечно, захлебывается, но она еще очень многих отравит. Людей бросают на защиту родины. Есть одно очень точное выражение: когда власть хочет кого-то убить, она требует, чтобы ее называли родиной. Мне не нравится, когда моя родина требует кого-то убить и чтобы ее называли родиной.

Мне не нравится, когда пропагандисты придумывают мемы «а где вы были 8 лет», и люди теряются, не знают, что ответить. А ответ простой: а что мы там делали с 2014 года? Зачем мы туда прислали полусумасшедшего Стрелкова, зачем захватывали Донецкие города?

Зачем собкор «1 канала» придумала «распятого мальчика из города Славянск»? Я вам отвечу: для того, чтобы всколыхнуть в людях, которые привыкли верить этой «иконе в красном углу», телевизору, чувства.

Они привыкли верить, что государство им говорит что-то важное, а сейчас оно говорит про борьбу с фашизмом. И вот в Донецк из-за этого мальчика, которого не было, никто его не распинал, но все это было процитировано на федеральных каналах тысячу раз, пошли добровольцы — спасать «распятого мальчика» и мстить за его мать. Вот что мы там делали.

Вспомните Донецк 2012 года, где проходил Чемпионат Европы по футболу? Это был крупнейший фантастический в своей привлекательности европейский город! И его отжали: рейдерствовали, завоевывали, отбирали особняки и машины, предприятия, разрушали все на свете — вот что мы там делали. Зачем? — с горечью заключает Муратов.