«Моя новая грудь чуть не обрекла меня на смерть»

«О таких вещах обычно не говорят, стесняются, — признается певица Юлия Началова. — Но я решила рассказать. Возможно, моя история кого-то удержит от необдуманного шага, а может быть, даже сохранит чью-то жизнь...»

— Вижу себя девочкой, сидящей в яблоневом саду рядом с бабушкой. Положила ей голову на плечо. Тепло, солнце, в воздухе — пьянящий аромат яблок и скошенной травы… Это мои лучшие детские воспоминания.

Но что это? Я очнулась в больнице на операционном столе. Никакого сада нет, голова тяжелая, во рту пересохло. В голову лезут мысли: зачем я все это сделала?..

Началась вся эта история 31 июля 2007 года — в день, когда я сделала пластику груди…

«Памела, подвинься!»

Во-первых, это было модно. Во-вторых, свою дочь Веру я какое-то время кормила грудью, после чего грудь потеряла свою форму. И мне захотелось это исправить.

Я была зациклена на идее, что должна восстановиться после родов как можно скорее. Выйти на сцену и выглядеть шикарно! Я сидела на диетах, начала заниматься йогой, а чтобы поправить грудь, решила прибегнуть к пластической хирургии.

Операцию делала летом, хотя это категорически не рекомендуется. Желательно подождать до осени или зимы. Но я очень спешила, меня просто невозможно было остановить. Пошла в российскую клинику, там мне вставили имплантаты.

Когда увидела свой шикарный четвертый размер, настроение стало приподнятым. Естественно, это заметили и окружающие. Мне предложили сняться полуобнаженной на обложку известного мужского журнала. Я долго сомневалась, но все же решилась.

Под фото поставили кричащую подпись: «Памела, подвинься!» И тут вдруг впервые мелькнула мысль: я становлюсь каким-то другим персонажем, не собой.

Памела Андерсон не казалась мне идеалом женской красоты. С каждым годом вся эта мода на кукол Барби все усиливалась, а мне все же не хотелось быть одной из них.

Особых физических проблем с новой грудью у меня не было (ну разве что двигаться по сцене стало тяжелее). Зато возникли психологические проблемы: как будто бы грудь чужая, является иным существом и живет своей жизнью.

Я смотрела по сторонам и видела одно и то же — длинные кудри, большой силиконовый бюст. Так выглядит большинство женщин в шоу-бизнесе. Будто бы это проходной билет в особый мир — именно поэтому делают такие операции. И я, всегда мечтавшая быть не такой, как все, незаметно слилась с глянцевой толпой. Во мне зрел протест — я этого не хотела!

Но тут была всего лишь часть проблемы. Сделав операцию (а не до нее, как следовало бы), я стала изучать, как она влияет на здоровье. Оказалось, это огромный риск. Практически то же самое, что жить на складе химических отходов. Возможность развития разных серьезных осложнений, в том числе и рака, высокая! И не дай бог что-то пропустить. Нужно постоянно проверяться у врачей, держать руку на пульсе. В общем, я не стала счастливее…

Из меня уходила жизнь

Все началось с того, что я сказала Саше (хоккеист Александр Фролов, гражданский муж певицы – прим.ред. ): «Хочу вернуть свою настоящую грудь!» Он ответил, что не против.

Потом мы довольно долго обсуждали вопрос о том, что обязательно нужны хорошие доктора. Думали, в какой стране лучше операцию делать: в России, Швейцарии, Германии или Америке?

Выбор пал на одну из лучших калифорнийских клиник по коррекции фигуры, клиентами которой являются суперзвезды вроде Бритни Спирс. Врач был высшего класса. Все продумано. Планировали все на конец осени — начало зимы — идеальное время для операций. Но все же я волновалась.

Операция длилась очень долго — целых пять часов. Что-то пошло не так. Но, несмотря на это, домой меня выписали в тот же день — в Америке так принято.

Мне было трудно ходить и вообще шевелиться. Саша был рядом и ухаживал за мной. Врачи ежедневно приезжали домой, вели наблюдение.

Через несколько дней я сама стала ездить в клинику на осмотры. Но раны не заживали, наоборот — воспалялись все сильнее. Меня мучила слабость, недомогание, все болело.

А примерно через неделю начался страшный озноб, температура подскочила до сорока и категорически не опускалась. Тогда-то, в полубессознательном состоянии, я и увидела себя совсем ребенком рядом со своей покойной бабушкой…

Оказалось, во время операции мне занесли инфекцию. Началось заражение. Пришлось делать повторную операцию для того, чтобы все исправить.

Надо отдать должное врачам — они сделали все возможное в этой ситуации. Буквально вытащили меня с того света.

В этот раз все прошло идеально, через два дня швы стали заживать. Казалось, все позади. Мы вздохнули спокойно. Но…

Рано радовались! После сепсиса началось осложнение — стали отказывать почки. Мой ослабленный организм не хотел бороться.

Я ощущала, как из меня буквально уходит жизнь. В голову лезли черные мысли. В произошедшем я не винила ни врачей, ни судьбу. Во всем виновата сама. Ведь это блажь и глупость — исправлять природу!

Я поняла, что пластика — это не мое. Я не хочу больше проводить над собой никаких экспериментов. И своей дочке я буду говорить, что нужно принимать себя такой, какая ты есть. И это не пустые слова из восточной книжки, их нужно осознать и понять.

Надо любить каждую часть своего тела и смело смотреть на себя в зеркало. Только тогда ты обретешь гармонию.

Когда я сделала большую грудь, этого не понял и не принял мой папа. Когда же все вернулось на круги своя, он стал ежедневно делать комплименты: «Какая ты хорошенькая! Я смотрю на тебя, просто девочка!» И ведь он прав, большая грудь действительно старит, сразу делает теткой. Мне приятно слышать папины комплименты, я действительно ощущаю себя гораздо моложе, чем прежде. И что еще важнее — гораздо свободней!

Я рада, что, вернув свою индивидуальность, отличаюсь от многих. Методом проб и ошибок, методом рискованных экспериментов я поняла — нужно просто оставаться собой!

Также на эту тему:

Фальшивая грудь убивает секс