Март Лаар: «В России до сих пор стоят памятники убийцам и мерзавцам»

Успех эстонских реформ определялся тем, что они были радикальнее тех, что предлагал МВФ, а неуспех российских — тем, что не велась последовательная декоммунизация и борьба с "диким капитализмом", считает Март Лаар, которому удалось не только провести в 1992-1994 году в Эстонии радикальные реформы, но и вновь стать премьером в 1999-2002 годах. Сейчас эстонская экономика — одна из самых динамичных в Европе, а Март Лаар надеется будущей весной вновь стать премьером.

— Согласны ли вы с теми, кто расценивает волнения в Венгрии и политическую ситуацию в Польше как проявление общего кризиса Центральной Европы?

— Думаю, что такие оценки несправедливы — посмотрите, политическая ситуация в "старой" Европе иногда еще хуже. Так что нет никаких оснований говорить, будто Восточная и Центральная Европа как-то не совсем демократична или имеет меньше политического опыта. Происходящее здесь выглядит не очень красиво, но это и есть демократия.

— Часто говорят, что вступление в ЕС означает всевластие брюссельских бюрократов, которые связывают вас по рукам и ногам. Как это было в вашем случае?

— Об этом очень много говорили в Эстонии. Сегодня мы видим, что экономический рост стал вдвое выше, чем до вступления в ЕС. Но надо понимать, что европейское сообщество — это не гарантия, это возможность. Можно абсолютно не использовать эту возможность, и тогда у тебя будут, конечно, проблемы, но это зависит от тебя, а не от ЕС.

— А как складываются отношения небольшой Эстонии с такими "тяжеловесами", как Франция или Германия?

— Когда мы вступали в ЕС, были опасения, что мы из Советского Союза идем в Европейский союз, и у нас опять не будет права голоса. Но оказалось, что все зависит не от твоего размера, а от того, как твои интересы представлены в Брюсселе. Люксембург — самая маленькая страна в Европе, но пользуется очень большим влиянием. Когда я был членом Европарламента, эстонская делегация составляла всего шесть человек, я был единственным представителем своей партии. Но, к моему удивлению, оказалось, что я мог изменить очень много.

— Почему рыночные реформы, проведенные вами, были успешными, в отличие от реформ во многих других странах?

— Дело не в эстонцах, или русских, или молдаванах. Посмотрите, многие русские в Прибалтике — очень успешные бизнесмены. Просто нам повезло в том смысле, что мы не слушались советов. Многие экономические проблемы связаны с тем, что русские политики слушались МВФ. Мы провели гораздо более радикальные реформы, чем МВФ нам советовал. Люди из МВФ говорили, что надо только следить за инфляцией, но никто не думал об экономическом росте.

— В чем, по вашему мнению, была ошибка российских либеральных реформаторов 1990-х?

— Там были две большие ошибки. Первая состояла в том, что они даже не попробовали гораздо шире и радикальнее очистить страну от коммунистов и коммунизма. Надо было прямо сказать, что коммунисты — это преступники, именно русский народ понес самые большие потери от коммунизма. Но до сих пор в России стоят памятники убийцам и мерзавцам, а памятников настоящим героям, которые боролись с ними, поднимали восстания в лагерях, нет. Вторая ошибка была в том, что они смирились с "диким капитализмом". Вместо того чтобы сразу настаивать на соблюдении законов, бороться с коррупцией, криминалом, было такое мнение, что пока нужно накопить капитал, и все само собой устроится. Нет, бороться надо было сразу.

— Видите ли вы различия в том, что касается политики в отношении России, между "старой" и "новой" Европой?

— Думаю, что Европа будет очень быстро двигаться к единой политике в отношении России, и сама Россия очень сильно этому помогает своими аморальными действиями. Действия России очень многое прояснили для Европы. Сейчас Западная Европа начинает видеть в России то же самое, что видим мы.

— Россия часто обращает внимание ЕС на нарушения прав русскоязычного населения в Прибалтике. Что вы думаете по этому поводу? Много ли сейчас в Эстонии неграждан?

— Как можно принимать эти аргументы всерьез, если известно, что членом ЕС страна может стать только тогда, когда она соответствует европейским стандартам? Почему русскоязычные жители Балтии не возвращаются по приглашению господина Путина в Россию? Наоборот, мы видим людей, которые в начале 1990-х покинули Эстонию, но теперь возвращаются.

Молодежь очень быстро интегрируется. Труднее пожилым людям, которые не могут и не желают сдать экзамен на знание национального языка. Но они и считают себя не россиянами, а гражданами СССР. Но СССР уже нет, ничего не поделаешь.