Латушко: «Не будет же Лукашенко при Головченко просить Путина дать ему еще порулить»

Недавно Александр Лукашенко, посещая завод БелДЖИ, рассказал о своей неприязни к мобильной связи и заявил, что общается по ней всего раз в месяц и то минуту. Правитель также объяснил, почему не участвовал в хоккейном турнире: дескать, при рубке дров на ногу упала 80-килограммовая колода. На видео с посещения завода Лукашенко действительно хромал.

Представитель ОПК и глава НАУ Павел Латушко в эфире BalaganOFF прокомментировал здоровье Лукашенко и его отношения с мобильной связью, а также его будущую встречу с Путиным и санкции в отношении режима.

О здоровье Лукашенко

— Что такое поднять полено 80 кг на топорище? Это нереальная история! Допустим, он мог это сделать, но не в его возрасте, так что это абсолютная байка. У него проблемы с коленным суставом. Это не смертельно, не будем строить иллюзий.

Ему необходимо пройти операцию на коленном суставе, а это наркоз, полное отключение сознания, он этого боится. Так что история про полено — выдуманная.

О том, носит ли Лукашенко мобильный телефон

— У каждого министра, высших должностных лиц, стоит аппарат, где на кнопке написано «президент» — это прямая связь с Лукашенко.

Есть второй вид связи — «кремлевка», это уже от рангов замминистра. Вот такими способами можно связаться с Лукашенко. Реально мобильный телефон он не носит, я никогда не видел.

Также если тебе нужно до него дойти, печатаешь письмо, подписываешь лично конверт и относишь начальнику службы безопасности. И тогда он лично передает Лукашенко почту. Мобильной связью он не пользуется, потому что боится локализации его местоположения и другой информации.

О будущей встрече Лукашенко с Путиным, о которой он публично заявил

— Лукашенко не просто хочет встречи с Путиным, но и выпрашивает ее. Мы обратили внимание, что это такой способ публичной дипломатии. Как правило, встречи такого уровня достигаются через дипломатические каналы, а в данном случае Лукашенко уже второй раз с сентября месяца публично заявляет, что встретится с Путиным.

Похоже, это связано с тем, что после ситуации с Пригожиным Путин не очень идет на двусторонний формат переговоров. Когда был саммит ОДКБ в Минске, Путин не допустил полноформатной двусторонней встречи, то же самое было недавно в Петербурге.

Поэтому сейчас он публично заявил, что у них состоится встреча, таким образом выпрашивая ее: я ж союзник, мы вас поддерживаем на словах и на деле.

Думаю, встреча произойдет, хотя Песков ответил уклончиво и не подтвердил формат двусторонней встречи. О чем они хотят говорить? Думаю, эта история тянется с 2020 года, когда после полного фиаско на выборах Путин его спас, поставив условие транзита.

И представить себе совещание высшего госсовета Союзного государства, где Лукашенко, допустим, при Головченко будет просить Путина дать ему еще порулить? Мол, дай мне еще пяток годок.

Ему нужен разговор один на один. Поэтому, кстати, когда они встречаются с Путиным один на один, утечки информации небольшие, потому что Лукашенко держит эту информацию при себе.

О своей позиции насчет санкций

— Представьте себе историю: завтра отменяются все санкции, введенные в отношение режима Лукашенко. Товарная граница становится огромной дыркой поставок военных технологий и всего, что необходимо РФ, чтобы продолжать войну и наносить как можно больше вреда Украине.

Россия через эту дырку будет продавать все, что станет «беларусским» товаром, как сейчас продает целлюлозу. Мы видим, как уже сейчас из-за разницы санкций, введенных против России и режима Лукашенко, Лукашенко зарабатывает на этом, а Россия получает соответствующие товары и технологии, которые используются в военных целях и для развития экономики страны.

Так мы ставим цель помочь Украине в этой войне? Да. Если мы не гармонизируем санкции в отношении России и режима Лукашенко, значит, мы помогаем России.

К тому же, что у нас сейчас останется, в чем сейчас сила беларусов? Мы не можем выйти на протест прямо сегодня, но одним из инструментов, которым мы обладаем — это санкции. И если мы откажемся от него, у нас не останется ничего.

Мы боремся, чтобы нашим инструментом стало право — но идет сложно с партнерами. А с санкциями мы хоть что-то имеем, без них же мы станем безоружными.

Санкции не решают всех наших проблем. И мы на них не ставим. Это один из немногих составляющих, и такие подходы срабатывали в истории, в том числе в современной Беларуси.