Кац: «Для начальства каждый солдат из заключенных — не человек, а боевая единица»

— Можно ли заставить людей массово испытывать отвращение и гнев, можно ли возбудить ненависть к тем, кого ты знать не знаешь? Практика показывает, что можно, — рассуждает на своем канале Максим Кац. — Наверняка, впервые осознав масштаб беды, которую принес в мир фашизм, каждый из нас недоумевал, как такое могло случиться.  

Вроде бы для формирования здорового общества в Германии были созданы все условия. Как немецкое общество, культурное и образованное, могло впасть в массовое помещательство? Однако пример гитлеровской Германии, масштабный и яркий, далеко не единственный.

Исследователи полагают, что в основе технологий массового вовлечения людей в насилие лежат два модуля: дегуманизация и коммодификация (от англ. commodity — товар).

На самом деле, сделать так, чтобы человек захотел убивать себе подобных — задача не тривиальная. В нормальных обстоятельствах здоровому человеку претит мысль о насилии в отношении других людей.

И первый шаг к преодолению этой условной преграды — расчеловечивание противника.

Бить и истязать людей нельзя, но так то люди, а там, «черных», славян, евреев, армию противника, тех, кто имеет другие убеждения, можно. Какие они люди? Это гниль, плесень, может быть, подсвинки сатаны, но точно не люди.

В качестве наиболее яркого примера расчеловечивания блогер приводит геноцид в Руанде, произошедший в 1994 году, и делает ужасные выводы о роли пропаганды в той трагедии.   

— Хрестоматийный пример — геноцид народности тутси в Руанде. Основной месседж, который продвигали там в радиоэфире: тутси — не люди, а тараканы, очищать от них Руанду — дело благородное.

И часть обывателей, подбадриваемых активистами, действительно отправились убивать своих соседей.

Примечателен в этой трагической истории факт о том, что зона уверенного приема пропагандистской радиостанции «Тысяча холмов» полностью совпадала с географией массовых убийств. Там же, где сигнал ловился плохо, убийств было значительно меньше.

То есть на призыв резать соседей откликнулись в основном люди, обработанные пропагандой. Те, у кого успешно завершился процесс дегуманизации к конкретной этнической группе.

Второй компонент в рецепте массового одичания общества работает уже на активную поддержку насилия. Коммодификация, иначе говоря, превращение человека в товар.

В недавнем прошлом человечества это было нормой. Вспомните рабство или крепостное право. Насилие в отношении рабов или крепостных, если и осуждалось, то не из гуманистических, а из хозяйственных позиций. Дескать, зачем портить имущество.

Да, в современном мире рабство незаконно, но практики коммодификации по-прежнему с нами. Пример — массовая отправлка заключенных на войну в Украину.

Тут стоит понимать разницу с наймом военных контрактников. В этом случае государство покупает навык профессионала, допустим, артиллериста. У большинства заключенных никаких специальных навыков, востребованных в современной армии, нет.

Их используют именно как тела, которым можно выдать автоматы и за полчаса показаать, как деражать и куда жать, чтобы стрелял. Для начальства каждый такой солдат — это не человек, а в лучшем случае боевая единица.

Практики коммодификации не остаются изолированными в отдельной группе. Они расползаются и проникают в общество. И вот мы уже видим подобное отношение и к мобилизованным, и к профессиональным военным, которых начальство лишило возможности вернуться домой, — рассуждает блогер.

Отвечая на вопрос, почему при этом большая часть общества молчит, он указывает на одну из составляющих расчеловечивания — обесценивание эмпатии.

— Да, страдания невинный людей, конечно, плохо, говорят нам, но такова цена всеобщего блага. Зато мы достигнем целей, поставленных командованием.

В итоге двойные стандарты начинают восприниматься как норма. Вот те ребята, которые творят насилие, — это террористы и бандиты, а вот эти, которые делают то же самое, — это герои и доблестные защитники.

Насилие со стороны представителя власти или того, чьи действия власть одобряет, нормализуются, и общество принимает растущий градус насилия.

Сначала то, что казалось чрезвычайным и ужасным, становится привычным, а потом — нормальным, — объясняет политик. 

Но насилие и равнодушие к насилию не должно становиться нормой, подчеркивает он.

— Понимая механизмы, посредством которых нормализуется насилие, мы можем осознанно двигаться в обратном направлении и выводить из озверения сначала близкий круг, а потом и других людей.   

В будущем в России нам предстоит тяжелое осмысление произошедшего и дискуссия в обществе, где насилие будет нормой, а наши голоса будут казаться единичными и малозаметными.

Но мы должны сами помнить норму и напоминать о ней тем, кто нас окружает, не позволять вырастить поколение, для которого станет допустимым жервовать жизнями и благополучием людей ради интересов государства.

Потому что у здорового государства нет и не может быть интересов, ради которых можно убивать своих и чужих граждан, превращать насилие в норму и делать законом право сильного, —  уверен Максим Кац.