«Гарри Поттер и Дары Смерти. Часть 2» (фото)

В прокат вышел «Гарри Поттер и Дары Смерти. Часть 2» — финал эпопеи про мальчика со шрамом на лбу и волшебной палочкой в руке, где все, кому положено, умрут, а выжившие обнаружат сходство с маглами.

Уже не мальчик, но еще не муж со шрамом Гарри Поттер (Дэниэл Рэдклифф) и везде преследующие его друзья Гермиона (Эмма Уотсон) и Рон (Руперт Гринт) продолжают начатую в предыдущей серии миссию по обнаружению и уничтожению крестражей – тайников души, бессмертия и кто знает чего еще Сами-Знаете-Кого (Райф Файнс).

Параллельно Сами-Знаете-Кто (он же Тот-Чье-Имя-Нельзя-Называть) пытается приноровиться к управлению главным из трех Даров Смерти — бузинной волшебной палочкой. Когда герои сопротивления темному режиму проникают в гоблинский банк и, благодаря привычному стечению счастливых обстоятельств и озарений, живыми его покидают, Гарри открывается, что последний крестраж следует искать в уже не таком родном Хогвартсе.

Близятся финальная битва за Школу и заключительная встреча живучего юнца с тем, кто хочет его убить.

Первую часть «Даров Смерти» режиссер киноадаптаций трех последних томов поттерианы Дэвид Йейтс снимал как медитативные блуждания подростков в сине-зеленых лесах, зарифмованных с подсознанием невротического проводника, то есть Гермионы. Так фэнтези про магов почти превращалось в дополнительную серию «Сумерек». В финальном акте он возвращается к более привычному чередованию: выполненное задание — долгая беседа о секретах прошлого и предназначении в будущем — следующее задание.

Получается монотонный по драматургии и ужасно неповоротливый и медлительный по характеру повествования квест, герои которого все чаще сообщают друг другу (а на самом деле зрителю), что, почему, в какой последовательности и зачем они собираются делать. Вероятно, именно так Йейтс решает проблему, с которой сталкивается каждый, кто вынужден втискивать содержание немаленькой книги с несколькими десятками действующих лиц в пару часов экранного времени.

Главными жертвами в данном случае становятся персонажи второго плана, что, впрочем, несколько спасительно для исполнителей ролей плана первого.

На фоне сыгранных Гэри Олдмэном, Аланом Рикманом, Хеленой Бонэм-Картер или Дэвидом Тьюлисом взрослых тройка юных главных героев всегда выглядела бледновато. Теперь иных уж нет, а остальные выведены далече, но стоит дать кому-нибудь из старшего поколения больше одной реплики и пяти секунд, как они учиняют показательную порку. Так, в сцене ограбления банка Бонэм-Картер играет Гермиону, принявшую облик ее героини Беллатрисы Лестрейндж, и парой движений бровей и мышц лица точно «снимает», кажется, весь арсенал актерских выразительных средств молодой коллеги Уотсон.

Однако общее ощущение тяжести и утомленности связано все же не столько с огрехами отдельной картины, сколько со всей эволюцией сериала.

За двумя сериями совсем наивной начальной школы под управлением Криса Коламбуса следовал чистый праздник куароновского «Узника Азкабана», мрачный поворот Майкла Ньюэлла в «Кубке огня» и старательное потакание прокатному успеху Дэвидом Йейтсом. Параллельно менялся и статус первоисточника, который как-то быстро превратился из всеми обсуждаемого события книжного настоящего в факт литературной истории. С одной стороны, кто сейчас кинется перечитывать семитомник? С другой — даже не читая, не смотря и не интересуясь, сложно не знать список всех погибших в боях.

В такой ситуации прилежный пересказ, а вернее, изложение, как в одноименном школьном жанре, не самый подходящий путь.

Когда сюжет всем известен, а идейное содержание неоригинально (об утрате детства, взрослении, борьбе добра и зла писали и снимали умнее и интереснее), спасает фантазия рассказчика, способного по-куароновски прогнать трехэтажный автобус по улицам Лондона так, что дух захватит.

Ничего такого Йейтс не делает, а только ходит за мальчиком, который выжил, подрос, неубедительно побунтовал, а теперь педагогической волей ретроградки Джоан Роулинг принимает свою судьбу. С непременным сводящим тоской зубы эпилогом, где все выжившие переженятся на подходящих партнерах, отрастят животики и соберутся на платформе 9 ¾ вокзала Кингс-Кросс проводить в школу детей. Можно предположить, что итог девятнадцати лет в мире маглов принципиально бы не отличался.