Что перепутал Лукашенко, внося поправки в декрет о тунеядцах

 «Те, кто деток растит до 7 лет, — чего переживать? Ты никакой не тунеядец, расти своих детей». С момента произнесения Александром Лукашенко этих слов не прошло и двух лет.

И вот у нас перед глазами изменения в подписанный президентом Декрет «О предупреждении социального иждивенчества», провозглашающий тунеядками неработающих матерей, чьи дети после трех лет посещают детский сад. То есть, по сути, мамам разрешили сидеть дома лишь три года.

Что известный экономист советует домохозяйкам, попавшим под декрет о «тунеядстве»

Ждали ли они этого? Точно нет. Тем более что буквально в августе белорусам было рассказано о том, что готовятся поправки в декрет по увеличению возраста детей, дающий право матери не работать.  

— Была поставлена задача посмотреть, кто еще может быть освобожден от уплаты сбора на финансирование госрасходов. Поэтому в проект декрета включена норма, которая предусматривает засчитывать участие в финансировании госрасходов для одного из родителей периоды воспитания в семье детей в возрасте до 10 лет, — заявляла заместитель министра по налогам и сборам Светлана Шевченко.

Но то ли глава государства что-то недослышал, то ли что-то перепутал, однако на выходе вышло прямо противоположное. Вместо того, чтобы прибавить к уже имеющимся семи еще три года, Лукашенко до трех лет этот срок сократил. Вот такая невнимательность!

Даже интересно, были ли готовы «родительские» правки в декрет о тунеядцах, когда Александр Лукашенко на всю страну зачитывал свою новогоднюю речь? Или он опять что-то перепутал, когда призвал женщин рожать и верить в помощь государства?

Родить для Лукашенко. История в трех эпизодах

Судя по тому, как целый год чиновники «стимулировали» в нас желание размножаться, убирая из трудового стажа отпуск по уходу за ребенком, пересчитывая по новому принципу детские пособия, теперь вот поправки в декрет — тема материнства и детства у нас в приоритете.

— Я не говорю, что он (декрет — авт.) идеален, — отмечал Лукашенко в 2015 году. — Вы видите, я даже не защищаю его. Мы смотрим, нормальный он или нет. Ошиблись — поправим, но надо дать возможность, чтобы этот документ поработал. А затем доработаем. Где ошиблись, мы извинимся и поправим.

Как видите, извинились и поправили.