«Белорусы на кошек не похожи, но сама атмосфера в стране...» (фото)

В рамках проекта «Жизнь (не)обыкновенного белоруса» танцовщица Катя рассказала «Салiдарнасцi», почему не хочет оставаться на родине, что общего между корейскими и белорусскими коммунальными службами, и какие перспективы у наших девушек в Беларуси.

Когда Катя и Дима танцевали в районном ДК, народ приходил на концерты, чтобы посмотреть на их дуэт. Это было что-то особенное, напоминавшее бродвейские шоу. Любовь, которую они показывали на сцене, была как в кино. «Между ними точно что-то есть», — шептались зрители.

Несколько лет назад они исчезли со сцены. А потом я встретила Катину маму и узнала, что её дочь все эти годы танцевала на подмостках Южной Кореи, Арабских Эмиратов и Турции. Настоящим шоком для мамы стало то, что ее девочка выходит замуж за корейца, а у будущего зятя на голове ирокез.

В очередной приезд «интердевочки» мы встретились.

«Талантливые и амбициозные хореографы после окончания колледжа или вуза отрабатывают два года по распределению и уезжают на заработки за пределы страны, — рассказал мне знакомый, вернувшийся в Беларусь после трудовой эмиграции. — До 30 лет есть возможность и денег заработать, и мир посмотреть. А в глубинке не хватает специалистов. Детей учат танцевать те, кто успел здесь создать семью или вернувшиеся гастарбайтеры. Ты в любой ДК позвони, спроси, есть ли у них вакансии хореографов-руководителей детских студий — тебе тут же предложат работу. Правда, за смешные деньги».

Катина история — живое подтверждение этих слов. После учебы в колледже искусств и двух лет отработки в ДК она прошла свой первый кастинг и уехала в Южную Корею на заработки.

— В 2007 году я попала в большой парк типа Диснейленда в Сеуле, — вспоминает Катя. — Чтобы привлечь зрителя, каждый сезон программа в этом парке меняется. Зимой это «Золушка», осенью — Октоберфест и Хэллоуин, весной — фестиваль венецианских масок… Четыре сезона я играла Золушку. На Хэллоуин танцевала невесту графа Дракулы.

В Корее я открыла себя новую. Там много возможностей для артиста. Я столькому научилась!

После первой поездки я вернулась другим человеком. Сейчас в Беларуси чувствую себя чужой. Смотрю на моих коллег, которые работают в сфере культуры, и мне их жалко. Они из ничего пытаются что-то сделать. Помню, в ДК мы хотели поставить мюзикл «Ромео и Джульетта». У нас не было ни костюмов, ни декораций. Даже если бы мы как-то выкрутились, сделали бы шоу, но посмотрят его у нас в городе и все. А готовить мюзикл, чтобы показать его один раз, нет смысла... У меня как молодого специалиста зарплата была меньше ста долларов. Единственный шанс для тех, кто танцует и хочет этим заработать, — это уезжать.

Корейцы в нашем парке зарабатывали по три тысячи долларов в месяц. Но для них это не деньги. Нам платили меньше – от 800 до 1200 долларов. Но при этом предоставляли квартиры, обеспечивали двухразовым питанием. Работы хватало. Подготовка к новому сезону начиналась за месяц до открытия. Каждый день мы работали по 12 часов, а последнюю неделю и по 14!

Катя ездила на заработки в Дубаи и Турцию, но в итоге решила вернуться в Южную Корею. Говорит, что таких возможностей для профессионального роста не было нигде.

— Меня в Беларуси ничего не держит, кроме мамы с папой, — признается Катя. — Там ты живешь как в сказке. Большую часть времени проводишь на сцене. Всё красочное, все вокруг улыбаются. Все тебя хотят потрогать, обнять…. Дети — это просто чудо. У них глаза загораются, когда они меня видят на представлениях, бегут к сцене, чтобы обнять, поцеловать.

Меня там многое удивляло. Например, то, что бабушки и дедушки после работы под вечер выползают как муравьи на набережные и спортплощадки и начинают заниматься: кто бегает, кто просто ходит, кто на велосипедах, кто на роликах. С собаками гуляют, убирают потом за ними с совками и пакетиками.

…Здесь все по-другому. Белорусы постоянно живут в стрессе, им не хватает денег, они озабочены только одним: как заработать. В Корее люди могут себе гораздо больше позволить. Они больше тратят на развлечения и, в отличие от нас, питаются не дома, а в ресторанах.

Пока меня не было в стране четыре года, здесь ничего не изменилось. Все стабильно падает…

Из моих коллег многие остались в Корее. Кто-то работает моделью, кто-то — на телевидении. Я включила БТ и поняла, что у нас все по-прежнему: одни и те же артисты, нет новых лиц…

Когда жених Кати узнал, что она из Беларуси, он спросил: где это? Многие корейцы не знают о существовании Беларуси.

— Не могу сказать, что он мне понравился сразу, — рассказывает девушка о своем избраннике. — Не мой типаж, невысокого роста. Месяцев восемь мы встречались каждый день. На его предложение быть вместе я говорила «нет».

Но после ссоры и разлуки наши отношения изменились.

Катин жених — инженер в немецкой компании, которая занимается производством автомобилей. Молодые люди решили пожениться в сентябре.

— Регистрация брака там дело простое. В их ЗАГС может прийти только жених с паспортом невесты и заполненными бланками, и брак зарегистрируют. Многие так и расписываются — свадьбу не делают, потому что очень дорого. После регистрации гости могут отметить торжество, но не так, как у нас принято, с пьянкой до утра. Кто хочет попасть на банкет, берет специальные талоны и идет в зал, где проводится фуршет.

Жизнь в Беларуси напоминает Кате мюзикл «Кошки».

— Люди на кошек не похожи, но сама атмосфера в стране… Подворотни, грязь.

— Иностранцы все говорят, что у нас чистенько, — возражаю я Кате.

— Где эти иностранцы ходят? — удивляется она. — По центру Минска, может быть. В Корее чище, чем у нас. Там асфальт чаще моют. У нас я лишь однажды видела, как коммунальные службы мыли дорогу со швабрами и шампунями. Это было перед «Дажынками».

Еще меня удивило то, что там много туалетов бесплатных. У нас в общественный туалет заплати деньги, так туда противно зайти. А там WC на улице получше, чем дома будет.

— Но зато у нас бесплатная медицина! — улыбаюсь я.

— У них страховая медицина, и нет таких очередей, как в белорусских поликлиниках. Когда у меня возникли проблемы с желудком, меня принимали два специалиста – по восточной и западной медицине. После они обсудили мое лечение и выписали лекарства. Со страховкой за прием платишь меньше 10 долларов, без нее — 34 доллара.

— Ну, у нас если хочешь попасть в поликлинику по месту жительства на прием без очереди, тоже заплатишь до 10 долларов. А как в Сеуле с безопасностью? Ты часто встречала полицейских на улицах города?

— В столице Южной Кореи живет больше 10 миллионов — это почти как во всей Беларуси. За четыре года я ни разу не встретила полицейских.

Мне часто приходилось возвращаться после работы в четыре утра, но я не боялась, потому что улицы освещены, и везде камеры стоят. Так что в плане безопасности там спокойнее, чем в Беларуси.

Еще в первый свой приезд мне так понравилось в Корее, что я подумала, где мы живем? Почему? Вроде бы люди точно такие же. Мы ничем от них не отличаемся. Но у одних есть все, а у других ничего.

Там пособие по безработице — 900 долларов. Встречала бомжей, которые заказывают себе в ресторанчиках еду, ложатся на улице, запивают соджиком (типа нашей водки).

Вообще, еда для корейцев — это очень важно. У нас ты встречаешься и слышишь: «Привет! Как дела?» У корейцев это звучит: «Привет! Ты покушал?».

У нас народ привык жить от зарплаты до зарплаты. Ты идешь на рынок и пытаешься вписаться в определенную сумму. Там ты об этом не думаешь. Ты идешь куда-нибудь гулять и покупаешь себе новое платье. В белорусских реалиях покупка нового платья — это событие. Почему если я хочу купить себе платье, должна ждать следующей зарплаты?

В то, что выборы могут изменить жизнь в Беларуси, Катя не верит. В свои 27 она голосовала лишь однажды.

— Потом решила: толку от этих выборов? Все равно выберут того, кого надо. Белорусы загнаны в какие-то рамки, привыкли так жить и не пытаются выйти за их пределы.

О каких переменах можно говорить, если дети ведут себя по-хамски с учителями, ни во что их не ставят. Помню, я работала в школе, и мой ученик пришел на занятие по классическому танцу в футбольной форме и кроссовках. Когда я сделала ему замечание по поводу обуви, он сказал: «Я пожалуюсь родителям, и завтра вы здесь работать не будете». Мальчик был в шестом классе…

Хотя переезд в Южную Корею на ПМЖ — дело решённое, гражданство Катя менять пока не собирается.

— Чтобы получить их гражданство, надо прожить пять лет в стране, выучить их язык, их гимн, историю страны, это слишком много времени потребует. Время покажет, может, через лет 10 и поменяю гражданство.

Я уезжала — в моем дворе жили девочки-школьницы. Через два года они уже с колясками ходят. У белорусок после окончания школы нет других перспектив, кроме как поступить в институт и выйти замуж.

Если бы я не уехала тогда за границу, наверное, была бы уже замужем, с кучей детей, и сидела бы дома. Была бы как все, — улыбается Катя. — И не знала бы, что жизнь может быть не такой, как в Беларуси.

«Салідарнасць» продолжает проект «Жизнь (не)обыкновенного белоруса». Ждем ваших предложений и приглашений в гости на кухонные посиделки на gasetaby@gmail.com.