«2017 год может оказаться для России началом террористической нестабильности»

«Салідарнасць» собрала мнения экспертов и журналистов в связи с катастрофой ТУ-154, на котором летели артисты ансамбля имени Александрова.

Фото ТАСС

«Кремлю можно посочувствовать. Техническая неполадка – это позор. Если теракт – еще хуже»

Эксперт Московского Центра Карнеги Алексей Малашенко отметил на сайте «Эха Москвы»:

– Остаются вопросы – к Министерству обороны. Сначала – «чисто технические». А что, нельзя было послать другой (этот пережил три капитальных ремонта), чуть поновее, самолетик. 154-ая тушка – это почти для музейной экспозиции. Кстати, недавно грохнулся ИЛ-18. Классная «тачка была»... лет 40 тому назад. Я на всем этом много раз летывал.

...Кремлю можно посочувствовать. Если случавшееся — техническая неполадка, то это позор всего для всего военно-промышленного комплекса. Если теракт – еще хуже. Так прохлопать террориста в столице Олимпиады!

«Нафига нам эта Сирия?»

Писатель Михаил Веллер задается вопросом, не слишком ли дорого России обходится военная кампания в Сирии:

– Я толком не знаю, что происходит в Сирии, я не читал ни у одного из журналистов, ни наших, ни не наших – ни американских, ни немецких – какой-то объемной, панорамной, всесторонней картины того, что происходит в Сирии. Но если говорить только о том, что происходит в России, то нам это дорого обходится. Сколько уже погибло людей? Чего ради? Нафига нам эта Сирия? Это база. Хорошо, там будет база. Что мы будем делать с этой базой? Отсель грозить мы будем шведу назло надменному соседу?

Прошли те времена, когда территория и количество людей были равнозначны экономической и военной мощи. Сейчас все держится на технологиях, на мозговом потенциале, на уровне научно-технического развития. И военная сила сейчас, которая не подкреплена всей этой базой, по большому счету ничего не стоит.

«Это – не последняя катастрофа. Дальше будет больше и хуже»

Обозреватель Виталий Портников на espreso.tv отмечает:

– Это – не последняя катастрофа. Это – только одна из первых катастроф, которые связаны со злодейским уничтожением Алеппо. Дальше будет больше и хуже. Понимали ли в Кремле последствия действий России в Сирии? Учитывая то, что Россией руководят кадровые офицеры специальных служб, они не могли не просчитывать ситуацию. Но пришли к неверным выводам по нескольким причинам.

Первая из них – это переоценка эффективности российских спецслужб. Российские спецслужбы давно уже превратились в некий симбиоз “ордена меченосцев” и бандитского предприятия. Именно поэтому им не очень сложно бороться с инакомыслием в России.

Они могут быть эффективны в коррумпированных странах на постсоветском пространстве, в том числе и в Украине. Но они практически неспособны к реальной оперативной работе – той, которой ежедневно занимаются спецслужбы США, Израиля или Великобритании для предотвращения террористической угрозы. Путин этого не понимает.

Уничтожение Алеппо – это переход “красной линии”, когда ненависть становится иррациональной и ее носители перестают задумываться о последствиях своих действий для себя, своих близких и даже для своих народов. Такой эффект в уменьшенном виде уже был после варварских бомбардировок Грозного и “зачистки” Чечни.

...При этом стоит напомнить, что Россия – многоконфессиональное государство. При этом огромная часть молодых мусульман в этой стране находится на самом настоящем социальном дне, что облегчает задачи для различных радикальных организаций. О личной инициативе я даже не упоминаю, ее не просчитает ни одна спецслужба.

Все это означает, что 2017 год может оказаться для России началом террористической нестабильности. Страшным может оказаться пробуждение каждого дня. Последствия – непредсказуемыми. И не только для России – для ее соседей тоже.

«На этой войне эти смерти не последние. Это и есть война»

– А так всегда и бывает: начинают войну одни, а гибнут на ней другие. Часто те, кто вообще никак не должен был на ней погибнуть, – пишет на ej.ru обозреватель Антон Орех.

– Когда в начале недели мы говорили про погибшего в Анкаре Андрея Карлова, я написал, что смерть эта далеко не последняя. Что сегодня кто-то жив, здоров, полон планов на будущее и смотрит вперед, а на самом деле его срок уже отмерен. В конце недели жизнь только подтвердила эту страшную мысль. И я вновь готов повторить те же слова. Потому что на этой войне эти смерти не последние. Это и есть война.

«Мы для Путина – разменные карты»