Шокирующее видео. Как в Жодинской тюрьме реанимировали заключенного

И почему Следственный комитет не нашел вины медиков в смерти умершего в Жодинской тюрьме №8 Олега Богданова.

Правозащитники опубликовали шокирующее видео из тюрьмы, а также рассказали о всех нестыковках в деле умершего Богданова.

Как сообщает сайт правозащитного центра «Вясна», родственники Олега Богданова практически 8 месяцев добивались возбуждения уголовного дела по факту ненадлежащего исполнения медицинскими работниками тюрьмы своих профессиональных обязанностей. Однако получили отказ. 12 мая 2017 года Управление Следственного комитета по Минской области вынесло постановление о ...прекращении предварительного расследование по делу с формулировкой: «в связи с отсутствием в действии состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст.162 УК».

Портрет Олега Богданова на столе матери. Фото "Нашей нивы".

Мать умершего, Марина Георгиевна Богданова, изучив все 50 страниц постановления так и не смогла найти ответа на главный вопрос: почему умер ее сын?

«Врачи отказываются оказывать помощь. Мои доводы о плохом самочувствии считают за симуляцию»

 Из постановления следует, что в действиях медработников тюрьмы №8 при оказании медпомощи сыну отсутствует состав преступления по арт.162 УК. При этом неоднократно отмечается, что медицинскими работниками и персоналом тюрьмы были допущены недостатки в обследовании и лечении Богданова, но они не находятся в причинной связи с его смертью.

В материалах проверки следственных несколько раз звучат показания медиков: «жалоб на состояние здоровья не высказывал, указывал на боли слева, в области сердца, перебои ритма». «Так это разве нет жалобы?» — недоумевает женщина.  К тому же у Богданова имелась врожденная патология сердца, и тюремные медики знали, что Богданов перенес сложную операцию на сердце.

Олег Богданов неоднократно писал в письмах к матери о том, что состояние его здоровья ухудшается.

Еще находясь в СИЗО №1 на Володарке Олег Богданов 6 января писал заявление на имя судьи Ленинского района Минска Д. Остапенко, которое просил приобщить к материалам уголовного дела:

«В последнее время я очень плохо себя чувствую, медицинская помощь не оказывается, врачи, фельдшеры и другие работники под всевозможными предлогами отказываются оказывать какую-либо помощь. Добиться «истины» я не могу, я уже обращался с письменными и устными заявлениями к начальнику СТ-8, начальника медсанчасти, но никаких действий с их стороны не было, кроме написания рапортов за лежание на кровати.

Мои доводы о плохом самочувствии считают за симуляцию. Видя всю абсурдность и безвыходность данной ситуации, я вынужден оставить завещание и выразить последнюю волю».

Далее — выдержка из последнего письма умершего на волю, уже из медчасти Жодинской тюрьмы:

«Больницы здесь — это бывшие карцеры, находятся в подвале. Камеры 3 на 2,5 метра, сидят от 5 до 11 человек на три кровати. Днем лежать на кровати нельзя, только сидеть. Пол, стены и потолок бетонные. Лечения никакого нет. Прошу охранников вызвать доктора — они не вызывают.

За здоровьем слежу, но иногда становится плохо, случаются какие-то приступы, я теряю сознание, а на кровать ложиться не позволяют — пишут рапорты. А у меня уже четыре замечания за то, что лежал днем ​​на кровати. Скоро поведут на карцер».

Между тем, объективных данных о том, что медики не оказывали ему должного лечения и не давали нужного лекарства, о противоправном лишении его жизни другими лицами следствие не нашло.

Как спасали Богданова. Шокирующее видео

Важным представляется также то, как умирал Богданов, кто и каким образом проводил реанимационные мероприятия.

Вечером 28 января 2016 года Олегу Богданова за нарушения правил внутреннего распорядка (якобы после отбоя он играл в шашки и громко разговаривал) в медчасти перевели из камеры 97 в одиночную камеру 107, а попросту — в карцер.

На следующий день, 29 января Богданов после подъема в 6 утра по команде вышел в коридор с матрасом. Контролер ухудшения здоровья не заметил. Известно, что через полчаса Олег отказался от завтрака, но это не насторожило контролера. Через некоторое время контролер в ячейку камеры заметила его сидящим на полу. Он еще что-то бормотал. Контролер проинформировала дежурного, затем звонили начальству, и только потом открыли камеру. Наконец был вызван фельдшер, начались реанимационные мероприятия, к которым через полчаса присоединились и врачи скорой помощи. Но было уже поздно: не помогли ни искусственное дыхание, ни введение адреналина с атропином, и в 7 часов 40 минут была констатирована смерть.

Мать Олега до сих пор не может понять, как могло случиться, что сын мог умереть в медчасти? Почему сына вместе с фельдшером спасали и другие заключенные? И почему ей сообщили о смерти сына только в конце следующего дня?

Марина Георгиевна Богданова

Мария Богданова предоставила правозащитникам «Весны» видеозапись с камер наблюдения тюрьмы, на которой видны хаотические действия растерянных контролеров, фельдшера и посторонних лиц в камере №107 во время проведения реанимационных мероприятий.

В показаниях свидетелей отмечено, что во время реанимационных мероприятий «кто-то из работников направился за мешком Амбу (для вентиляции легких) и принес его примерно через 2 минуты, но мешок был без маски. Маску принесли примерно еще через 2 минуты и вентиляцию легких стали уже делать при помощи мешка Амбу».

Следователи при этом признают, что «проведение реанимационных мероприятий в тех условиях было затруднено, поскольку там было мало места, было плохое освещение и отсутствовала необходимое реанимационное оборудование».

«Но можно ли было больного инвалида помещать в одиночную камеру, сажать больного в «стакан»? — задается вопросом Мария Богданова, — а следователи при этом ничего противоправного не находят».

О том, как спасали Богданова, можно увидеть на видео.