За год восемь белорусов сменили пол

В настоящее время на учете в сексологическом центре по вопросу смены пола стоит 119 человек. Это и те, кто уже расстался со своим прежним половым статусом, и те, кто еще только планирует. О том, почему в Беларуси так нелегко получить разрешение, какое отношение к этому имеет МВД и чем белорусские транссексуалы отличаются от других, рассказал «Салідарнасці» заведующий сексологическим отделением Минского психоневрологического диспансера Олег Химко.

— Как много белорусов желают бросить вызов природе и распрощаться со своим полом?

— Все ошибаются и даже иногда природа. Бросать вызов ей неразумно, но помочь исправить ошибки – можно.

Год на год не приходится. Сразу скажу, что 2009-й ничем в этом плане не примечательный: 4 человека поменяли свой паспортный пол, столько же прошли хирургическую и гормональную коррекцию.

Новых претендентов, которые обратились с подобной просьбой, было лишь трое. Это средний показатель.

Бывали года, когда наблюдался серьезный всплеск. Например, в 2006-м сразу 9 человек изъявили такое желание, в 2005 – семь, в 2008 – пять.

Выходит, что где-то четыре-пять человек в год получают разрешение на смену паспортного пола. А те, кто уже сменил, через полгода приходят снова на комиссию, где мы наблюдаем, насколько они адаптированы в жизни, в своем поле, и выдаем разрешение на хирургическую коррекцию.

— То есть, если я вдруг неожиданно захочу стать мужчиной, сделать это будет не так-то и просто?

— Ваше желание будет уже весьма подозрительным. Это невозможно.

— Почему же?

— Транссексуализм – это явление, которое проявляется достаточно рано. Как правило, с первых дней жизни. Но для исключения ошибки мы проводим широкое обследование.

Все начинается с того, что к нам обращается человек и заявляет, что он — лицо противоположного пола. Мы консультируем его, даем домашнюю работу заполнить автобиографию с рядом вопросов, начиная с раннего детства: отношения к имени, к окружающим, одежде, прическе, лицам противоположного пола и т.д. Затем обследование у сексолога, психолога, попытки психокоррекции.

После этого лица с синдромом отрицания пола направляются на обследование к эндокринологу, гинекологу, урологу, проходят психолого-психиатрическое обследование в Республиканском научно-практическом центре «Психическое здоровье» на предмет исключения психической патологии.

Ведь, например, при шизофрении может возникать бред полового метаморфоза. Началось у человека обострение — и ему захотелось сменить пол. Естественно, после того, как обострение купируется психиатрами, это желание исчезает. А представьте, если такому человеку поменять пол? Он же назавтра придет и расстреляет всю комиссию!

Синдром отрицания пола может возникать и при гомосексуализме. Разница между транссексуализмом и гомосексуализмом в том, что транссексуализм имеет врожденный характер и влечение к лицам своего биологического пола возникает естественно, так же, как и у гетеросексуалов. У этих людей половое самосознание, к примеру, женское, а тело мужское. При гомосексуализме ребенок с рождения чаще всего соотносит себя со своим биологическим полом, но на этапе формирования поло-ролевого поведения, а это где-то к годам 5-10, происходит трансформация.

— Но ведь выявить это достаточно сложно…

— Поэтому диагноз «транссексуализм» устанавливается только в самом конце обследования, на заседании Межведомственной комиссии по медико-психологической и социальной адаптации лиц с синдромом отрицания пола. До этого мы наблюдаем и обследуем человека в течение года.

Когда он прошел все исследования: у психолога, сексолога, гинеколога, уролога, эндокринолога, в РНПЦ «Психическое здоровье», — созывается комиссия. С человеком проводят беседу, изучается документация и путем голосования комиссия решает — разрешить или не разрешить смену паспортного пола.

Это решение коллегиальное. В состав комиссии входит 15 человек, среди которых ведущие специалисты-медики: главный гинеколог, главный эндокринолог, главный сосудистый хирург, главный психиатр, сексолог; а также представители Министерства юстиции, образования, МВД.

— А МВД-то зачем?

— Смена паспорта и других документов — процедура достаточно ответственная. Ведь впоследствии может возникнуть много гражданских, уголовных и социальных вопросов. К примеру, вопросы, связанные с криминалом, будущей пенсией, пересечением границы...

— А что еще может стать преградой для разрешения?

— Например, наличие детей или если человек состоит в браке. Это очень тонкий вопрос. В некоторых странах Европы все решается легче.

— Так, может, и нам следовало бы упростить процедуру?

— В отличие от некоторых стран Европы или той же России, у нас не было повторных обращений с просьбой изменить все в обратную сторону. Наверное, то, что у нас очень жестко прописаны показания при смене пола, и есть наше преимущество. Ведь когда человек уже сменил паспорт, ему обратно его не поменяют — это делается лишь раз. А не дай Бог, ему еще и произвели операцию, сделали из мальчика девочку или наоборот. Это вам не платье сменить.

— А кто чаще отваживается на такую процедуру – мужчины или женщины?

— В Беларуси сейчас поровну, хотя мировая статистика говорит о том, что мужчины чаще хотят быть женщинами. А вот десять лет назад у нас почему-то все было наоборот: больше женщин-транссексуалов.

— Может, у наших женщин просто жизнь такая тяжелая?

— Вряд ли это происходит от тяжелой жизни. Как правило, транссексуалы — не важно, женщины или мужчины — довольно успешные люди, которые добиваются в жизни достаточных высот, возможно, тем самым, компенсируя свои «недостатки». Они занимают руководящие должности, занимаются наукой, зарабатывают достаточно денег.

Среди моих пациентов были музыканты, юристы, и директора фирм. Это абсолютно нормальные и интересные люди. Ничего необычного. Единственная проблема — не свое тело. А точнее, душа не в своем теле.

Естественно, и выглядеть они стараются в соответствии с ощущаемым полом. Иногда приходит такой вот подросток-мальчик, а потом выясняется, что это женщина 25 лет.

Или приходит мужчина в женской одежде. Такая вот жестокая ошибка природы.

— А есть какие-то причины, по которым происходят такие ошибки?

— Комплекс причин: это может быть связано и со стрессами у матерей, и с приемами некоторых препаратов. Влияет даже желание матери иметь ребенка противоположного пола. Нельзя программировать заранее мальчика или девочку.

— А в каком возрасте к вам обычно обращаются?

— Чаще всего в 20-23 года. К 21 году человек сформирован как личность и уже осознает себя в этом мире и знает, чего хочет.

Хотя бывали среди моих пациентов и достаточно зрелые люди. Например, как-то к нам обратился мужчина 1960 года рождения, но ему впоследствии было отказано, поскольку у него имелись дети, и были выявлены некоторые психические расстройства.

Кстати, с транссексуальными детьми тоже есть очень большая проблема, поскольку с ними никто не работает. А ведь на раннем этапе возможна и коррекция — маленький процент, но такая мировая статистика есть.

— А зачем, если вы сами говорите, что это ошибка природы?

— Ошибки природы можно пытаться исправить разными способами: либо корректировать, адаптируя со своим биологическим полом методами психотерапии, либо помочь человеку исправить изъяны своего тела методами хирургической или гормональной коррекции. Существуют краевые и ядерные варианты транссексуализма, так же, как и при гомосексуализме.

Радует, что в последнее время у родителей таких детей произошли определенные позитивные сдвиги. Раньше имели место попытки жестокого наказания, вплоть до физического воздействия. А сейчас приходят сами родители, которые могут оказать очень большую помощь в плане диагностики.

— А вы отслеживает потом жизнь своих пациентов?

— Знаю, что некоторые из них создают хорошие семьи, усыновляют детей (потому что своих, естественно, иметь не могут). Бывает, кто-то потом приходит для решения каких-то семейных проблем, которые могут возникать, как и в обычных парах.

Некоторые пытаются скрывать от партнера. Но рано или поздно другая половина все равно узнает об этом. И смиряется: главное ведь — это любовь (лишь бы человек был хороший!).

А бывает так, что партнер сопровождает своего друга даже на операцию. Радует то, что в последнее время общество стало более грамотным, разборчивым и терпимее относится к этой проблеме.