Холст, масло, Ленин: художница рисует советское детство

Зоя Черкасски-Ннади уехала из Киева в Израиль, когда ей было 14; как оказалось, за две недели до падения СССР. Последние годы она рисует по памяти свое советское детство. Эта серия работ покорила рунет.

Черкасски-Ннади работает в разных манерах и техниках, но в серии о советской жизни 80-х намеренно воспроизводит наивный стиль.

– Я начала эту серию, когда была беременна, и на меня нахлынули детские воспоминания, – рассказала художница в телефонной беседе с корреспондентом «Радио Свобода».

Дача в украинской деревне.

– Последние два месяца [беременности], я просто лежала и рисовала по памяти. Наверное, поэтому эти работы получились такими теплыми, – говорит тель-авивская художница.

Это картина называется «Мама». Художница изобразила вечерний ритуал ожидания мамы, которая возвращается с работы.

– Мы жили на седьмом этаже, и рядом с домом была автобусная остановка. Каждый вечер я смотрела в окно, чтобы увидеть, как мама выходит из автобуса.

Зоя Черкасская (сейчас у нее двойная фамилия Черкасски-Ннади по мужу-нигерийцу) в Киеве в 1985 году. После отъезда из СССР художница работала в Берлине и Тель-Авиве.

По словам художницы, люди по-разному воспринимают то, как она изображает советскую жизнь: «Кто-то до сих пор считает, что СССР был исчадьем ада и я показываю недостаточно ужасов социалистической системы; другие идеализируют это время и говорят, что я показываю слишком много нищеты и страданий».

Девочка надевает колготки, собираясь в школу.

В буфете – котлеты с картофельным пюре. В 1963 году газета The New York Times писала: «Это самое дешевое, популярное и едва ли не боготворимое блюдо из мяса».

Праздничный стол на первое мая. На столе – водка и «мухоморы» (фаршированные яйца с пятнами из майонеза).

Молодой диссидент слушает «Радио Свобода».

– Мы верили в то, чего не существовало, потому что никто не был на Западе, – вспоминает художница. – Люди думали, что на Западе все так же, как здесь, только лучше. Я прожила бόльшую часть жизни в капиталистической мире и очень критически отношусь к этой системе.

Своих политических пристрастий Зоя Черкасски-Ннади не скрывает: «Идеологически я коммунистка».

Маринование помидоров. Дедушка художницы был директором продуктового магазина, так что в ее доме, вероятно, бывал даже «дефицит».

Название этой работы – «Зайди, съешь что-нибудь». Художница рассказала, какие плюсы были связаны с профессией деда: «Во-первых, можно было купить хорошие продукты, а кроме того, если был нужен хороший доктор, дедушка мог достать для него дефицит, а доктор – сделать что-то хорошее для нас».

Художница говорит, что слегка лубочный стиль этих работ связан с тем, что они написаны по памяти, однако «память очень избирательна».

Школьница делает уроки, а мама смотрит «Прожектор перестройки» – новостную программу конца 80-х, в которой рассказывалось о коррупции в советской системе.

Сценка у подъезда: «Юбку забыла надеть!».

Молодой «нифер» (неформал) одевается перед выходом из дома за шкафом, служащим межкомнатной перегородкой.

Комментарий к этой работе в «Живом журнале»: «Почему все эти ностальгирующие по СССР едут в Берлин и в Израиль, а не в Северную Корею?»

Проводница приносит чай в купе. Художнице нравится, что ее работы вызывают споры: «Не все должны интересоваться искусством, и я рада, что мои работы так волнуют людей, что они целыми днями пишут гневные комментарии в фейсбуке. Для меня это достижение».