Хамство государственного масштаба

К сожалению, привычку хамить из главы белорусского государства выбить не удастся никому — это уже очевидно. Просто то, что он говорит, ему самому хамством не кажется. Он проговаривается — или оговаривается, трактуйте, как хотите.

Штрихи к социальной модели белорусского президента

Помните, как он обосновывал снятие льгот с пенсионеров, живущих в городе? Куда, мол, им ездить — через весь Минск, что ли, внуку шоколадку везти?! Так шоколадки всюду одинаковые.

Хамством в данном случае были не какие-то нецензурные слова, а презрительная оценка дедовских (и бабушкиных, разумеется) чувств: не нужны вашим внукам ваши шоколадки, сидите дома! Это, кстати, говорил человек, не оплачивающий собственное перемещение в пространстве из своего кошелька.

Или вот: что это за рекомендация — попривыкали мясо есть? Детям можно и мясо. А себе творожок.

Как человек, в последние два года посещающий спортзал, могу засвидетельствовать: на одном творожке в хоккей столько, сколько гонял Александр Григорьевич, не поиграешь.

Вот и сейчас заявления о том, сколько можно вспахать на мужчине, достигшем шестидесятилетнего возраста, я однозначно воспринимаю как хамство. Но уже не как хамство частного лица — Лукашенко А.Г. А как хамство той машины, которая называется белорусским государством.

Дело ведь не в том, что люди не хотят и не готовы работать. Дело в том, что государство последовательно сокращает любые возможности для трудоустройства. Посмотрите цифры — как на протяжении последних пяти, например, лет шло сокращение на крупных государственных предприятиях. Кажется, не затронуло оно только «Беларускалий» и, возможно, до недавнего времени нефтянку — пока конъюнктура рынка позволяла.

На подавляющем большинстве остальных наблюдалось систематическое последовательное выдавливание с работы: сокращалась рабочая неделя (а стало быть, и заработок), заставляли уходить в принудительно-«добровольные» неоплачиваемые «отпуска» или увольняться по соглашению сторон, не продлевали контракты.

Еще хуже обстояли дела с частным бизнесом малого и среднего калибра. Во всех постсоциалистических государствах именно он абсорбировал освобождающуюся рабочую силу, переучивая бывших инженеров на «вшивых блох» — людей, способных открыть собственное дело и снять с государства ответственность за свое обеспечение.

Но как раз такие люди и воспринимались государством как потенциальные враги: сначала зарегулировали до предела процесс регистрации малого и среднего бизнеса, потом начали обдирать тех, кто все-таки успел прорваться и начать зарабатывать, и, наконец, оставшихся просто стали вытеснять из тех сегментов рынка, где они могли рассчитывать хотя бы на какую-то копейку.

В худшем варианте получалась судьба известного всем Николая Автуховича, в относительно лучшем — судьбы тех сотен мелких рыночников, которые как-то умудрились достоять у своих палаток до сегодняшнего дня и теперь ошалело не понимают, чем они этой власти не угодили, за что она их так «мочит». Думаю, Шумченко им все объяснит даже лучше меня.

Наконец, третья сфера — это бюджетники. У государства как крупнейшего работодателя закончились деньги — это понятно: все эти годы мы, как выражаются отдельные чиновники, жили не по средствам и вместо того, чтобы чистить «фамильное серебро» и создавать новые рабочие места, строили ледовые дворцы — чтобы уж наверняка в каждом городе было где поиграть в хоккей главе государства сразу после обеда пресловутым творожком. При этом заработные платы учителей и врачей в госучреждениях оставались на уровне того самого плинтуса, за которым разве что повесившуюся в холодильнике мышь стоит хоронить. Но частные школы развивать не давали, а скандалы вокруг частных клиник все мы помним со времен покойной госпожи Постоялко. И всюду шло сокращение, так что только в силовых ведомствах постоянно требовались те самые мужчины, которым теперь предлагают пахать, впрягшись на три корпуса.

Именно поэтому главным выразителем государственного хамства стал даже не глава государства, столь неизящным образом отодвигающий от себя подозрения в нежелании уходить на пенсию, а вполне изящная министр Марианна Щеткина.

Заявляя все эти годы, что проблем в государстве с трудоустройством нет, она и сейчас делает вид, что работы хватит на всех. Достаточно прочесть последние ее заявления на эту тему. На практике же, поднимая возрастную планку, государство должно бы позаботиться и об открытии к этому моменту новых рабочих мест. Но об этом вслух ничего не говорится. То есть, спасение утопающих должно стать делом рук самих утопающих, а не команды корабля, которая их довезла до этой сомнительной гавани?

Что это, если не государственное хамство, адресованное каждому из граждан? Ах, простите, кажется, это называется социально ориентированным государством и именно за это и голосовал в 2015 году белорусский избиратель?

Бог с вами, друзья мои. Покупайте творожок — если он вам еще по карману, — и в ледовый дворец! Здоровье позволяет — на нас всех еще пахать и пахать можно. В три, прости господи, корпуса.