«Украинцы в России обречены либо на ускоренную ассимиляцию, либо репатриацию на историческую родину»

Указ Владимира Зеленского о защите прав украинцев в России выглядит зеркальным ответом на риторику Кремля о защите русскоязычных в Украине. На фоне тупика на фронтах Киеву нужны эффектные шаги, демонстрирующие его непримиримость в отношении путинского режима.

Другое дело, что реальное украинское меньшинство внутри России слабо подходит для таких задач. Многолетнее давление со стороны российских властей уничтожило его организационные структуры, а ассимиляция, ускоренная войной, быстро сокращает численность общины.

Закон соборности

С самого начала полномасштабного российского вторжения украинские власти ищут эффектный ответ на кремлевскую риторику о «несуществующей Украине». Название России предлагалось писать с маленькой буквы, а президент Зеленский даже поручил правительству изучить возможность одностороннего переименования России в «Московию» — это было реакцией на петицию, собравшую 25 тысяч подписей на президентском сайте.

Очередная инициатива на этом поле — новый указ Зеленского о защите украинского меньшинства в России, подписанный 22 января 2024 года, в День Соборности Украины. Указ рассматривает ряд приграничных регионов РФ (Краснодарский край, Белгородскую, Брянскую, Воронежскую и Ростовскую области) как «исторически населенные украинцами» территории и требует обеспечить проживающее там украинское меньшинство правом на развитие родного языка и культуры.

Как Украина собирается на практике реализовывать подобную политику — неясно. Пока органам власти предлагается просто собирать информацию о принудительной русификации и завязывать контакты с представителями других угнетенных наций.

Но пропагандистское значение указа понятно: если Путин настаивает, что в составе Украины есть «русские земли», несправедливо «подаренные» Лениным или Хрущевым, то Украине есть чем ответить.

Тем более что исторических сюжетов в запасе у Киева достаточно: от переселения запорожских казаков на Кубань до существования огромной украинской колонии на Дальнем востоке («Зеленый Клин»). Если Кремль не устраивают общепризнанные границы 1991 года, то Киев тоже будет исходить из мифологии «исторических прав».

Российский МИД уже истолковал этот указ как территориальные претензии. Однако понятно, что разговоры о «Югороссии», создание которой в районе Кубани откроет Украине путь на Кавказ и Центральную Азию, — это скорее фантазии отдельных украинских политиков, далекие от конкретных планов.

Как минимум потому, что такие проекты вряд ли встретят понимание на Западе, где даже нынешний указ вызвал недоумение.

Зато многочисленное украинское меньшинство в России действительно существует. По последней переписи 2021 года, украинцами себя считают около 900 тысяч российских граждан, то есть 0,6% от общего населения, восьмая по численности национальная группа. Правда, они довольно равномерно расселены по территории страны, даже в Белгородской области, регионе с максимальной концентрацией, их доля составляет всего 1% населения.

При этом численность украинцев в РФ стремительно сокращается: по переписи 2002 года, их было в несколько раз больше — около 3 млн, 2% населения. То есть в России происходит ускоренная ассимиляция украинцев, стимулируемая официальной политикой и пропагандой, которые всячески подчеркивают полную идентичность двух народов, искусственно разделяемых врагами.

И чем выше становится уровень негатива по отношению к украинцам в риторике властей, тем быстрее идет ассимиляция.

С началом войны число украинцев в России опять выросло за счет беженцев и насильно перемещенных лиц. По данным ООН, речь может идти о 2,8 млн человек. Однако сложно сказать, как будут идентифицировать себя эти люди, оказавшиеся в полной власти российского государства, которое объявило вне закона даже цвета украинского флага.

Ведь еще в довоенной России атмосфера не располагала к демонстрации украинской идентичности. По опросам Левада-Центра в 2018–2021 годах, лишь 10% жителей России были готовы принять украинцев в качестве членов семьи, а 38% россиян имели откровенно ксенофобские взгляды в отношении украинской нации.

Лояльность и ассимиляция

Российские власти уже давно воспринимают как серьезную угрозу потенциальную нелояльность сотен тысяч граждан украинского происхождения. Созданные в 1990-е национально-культурные общества российских украинцев начали закрывать еще после оранжевой революции 2004 года, хотя их активность не шла дальше декоративно-этнографической.

Настоящий разгром украинской общественной жизни в России пришелся на начало 2010-х. В Украине в это время у власти еще был пророссийский Виктор Янукович, украинско-российская война фигурировала только на страницах бульварной фантастики, но уже тогда российская власть жестко преследовала украинские национальные организации в РФ, рассматривая их как потенциальную пятую колонну.

В 2010 году ликвидировали Федеральную национальную культурную автономию украинцев России, а в 2012-м — запретили «Объединение украинцев в России». В 2018 году была закрыта единственная в стране библиотека украинской литературы в Москве, а ее директор получила четыре года условно за хранение «экстремистской литературы».

На 2018 год на территории России не действовало ни одной школы с преподаванием украинского языка. А после начала полномасштабной войны само использование украинского языка в публичном пространстве стало рискованным — так, в марте 2022 года радио «Эхо Москвы» оштрафовали за использование украинского языка в передаче об украинской культуре.

Можно вспомнить и то, что первый в истории приговор по статье о сепаратизме в РФ был вынесен кубанской левой активистке Дарье Полюдовой, готовившей «марш за федерализацию Кубани».

Недоверие Кремля к украинскому меньшинству так велико, что даже после начала войны власти не стали требовать от украинцев России никаких жестов коллективной лояльности, как этого можно было ожидать в рамках декоративной многонациональности путинского режима.

От российских украинцев ожидается, что они будут молчать и не проявлять признаков организованности, если не хотят получить коллективный статус пятой колонны. 

Большое число выходцев из Украины в российской правящей элите — от Матвиенко и Козака до Яровой и Мединского — никак не влияет на эту ситуацию. Их украинское происхождение, скорее, добавляет им раздражения, что их малая родина оказалась за границей.

К тому же «дружбанародные» сантименты в стиле СССР становятся все слабее в российской элите, уступая место сугубо империалистической риторике «собирания исторических земель».

Это лишний раз подтверждается тем, что осенью 2022 года Путин выбрал прямую аннексию оккупированных территорий, а не попытался создать там буферную квазиукраинскую государственность. Ставка на некую «правильную Украину» признана в Кремле битой.

Даже в считавшихся пророссийскими регионах украинцы не встретили российскую армию с цветами, так что приоритетными инструментами Москвы стали аннексия и принудительная ассимиляция.

Правда, Киев со своей стороны давно оставил попытки выстроить диалог с украинцами в России. Например, граждане Украины, проживавшие на территории РФ, были лишены возможности голосовать на президентских и парламентских выборах 2019 года, чтобы не позволить пророссийским силам получить дополнительные голоса за счет диаспоры в РФ, которую Киев считает априори нелояльной.

Новый закон о множественном гражданстве позволяет получать украинское гражданство украинцам из всех стран мира, но лишает его за добровольное получение российского, не делая никаких оговорок для российских украинцев.

Поэтому озабоченность культурно-языковыми правами украинцев в России выглядит скорее пропагандистским жестом, не связанным с реальными проблемами этого национального меньшинства.

Украинская община в России нуждается в поддержке, оказавшись заложником конфликта между Москвой и Киевом. В нормальных условиях украинская диаспора могла бы стать важным посредником в отношениях двух стран.

Но в военной реальности украинцы в России обречены либо на ускоренную ассимиляцию, которая трактуется властями как форма лояльности, либо репатриацию на историческую родину, что с учетом нынешней подозрительности украинской власти ко всему, связанному с Россией, тоже непростой выбор.