Свой среди чужих

Наша газета уже неоднократно поднимала вопрос об интеграции и ассимиляции русского нацменьшинства в Литве. Теоретически проблем немало, однако в последнее время я все больше склоняюсь к мнению, что как минимум половина так называемых проблем нацменьшинств обусловлена не законами и политической ситуацией в стране, а частными ситуациями и частными причинами...

В большинстве случаев на плохое отношение к русским и — не побоимся этого слова — дискриминацию жалуются представители самых беззащитных слоев населения — пенсионеры, матери-одиночки, сироты и т.п. Их жалобы одинаковы во всех странах мира, вне зависимости от национальности.

Также на положение нацменьшинств любят пожаловаться те, кому не удалось свершить задуманное, те, кто потерпел неудачу, не сумел, не сделал, не поступил, не прошел конкурс... Не желая признаться в собственной несостоятельности, такие люди зачастую обвиняют в своих несчастьях происхождение и особое отношение к себе со стороны титульной нации.

А как думают те, у кого все хорошо? Сегодня мы спросили нескольких молодых людей с русскими именами и фамилиями, сумевших найти свое место под солнцем в литовском обществе, о том, какое влияние оказали их фамилии и происхождение на путь к успеху. И получили короткий ошеломляющий ответ — никакого!

О национальности никто не спрашивает

Александр Зубряков, 24 года, ведущий "Русского радио" и "5-го канала":

— Я не считаю себя русским. Может быть, русскоязычным. Я окончил русскую школу, затем факультет журналистики на литовском языке. Сейчас работаю на "Русском радио" и веду передачу "Литовское время" на "5-м канале". С такой же легкостью я веду передачи на литовском языке. Моя жена — полька, и в семье мы говорим

на русском просто потому, что она лучше говорит по-русски, чем я по-польски. Если бы я женился на литовке, то без проблем общались бы на литовском. Мешала ли мне русская фамилия? Я бы сказал, что в университете она мне даже помогала: преподаватели очень лояльно относились к русским.

На работе я иногда комплексую, особенно когда не удается чего-то добиться, с кем-то договориться. Иногда мне кажется: а вдруг это потому, что я нелитовец? Тогда я начинаю анализировать свои страхи и понимаю, что причина — не в национальности и не в языке, тем более что по-литовски я говорю отлично, а о национальности меня никто не спрашивал.

Главное — возможность читать книги на русском

Макс Мельман, 28 лет, вокалист группы "Биплан":

— Я окончил русскую школу, однако с раннего детства меня окружал многонациональный коллектив. Да и по крови я не совсем русский. Фамилия Мельман немецкая, а вообще-то я немножко русский, немножко немец, немножко украинец, а родился в Литве. Ну и кто я после этого? Для себя я ответил на этот вопрос следующим образом: "Ты тот, кем себя чувствуешь". И хотя я окончил русскую школу, не знаю, в какую отдам своих будущих детей. Я ценю свои русские корни за то, что они дают возможность читать книги на русском. Владение русским языком — это очень и очень важно. Надеюсь, что сумею донести это до своих будущих детей, где бы они ни родились...

Корень проблем — в незнании государственного языка

Мария Гвозденко, 31 год, преподаватель английского языка для взрослых:

— Как специалист по языку могу отметить, что проблемы с имеющейся или кажущейся дискриминацией начинаются тогда, когда люди не владеют государственным языком. Именно поэтому обоих своих детей я отдала учиться в литовскую школу, и, знаете, не сказала бы, что у них возникают какие-либо проблемы с общением. И сын, и дочь отлично говорят на литовском в школе и с одноклассниками, а на русском — во дворе, со мною и бабушкой. А поскольку первая моя специальность — русская филология, то мы с ними дома занимаемся русским и читаем русскую литературу. И одноклассники их уважают за свободное владение двумя языками: нередко, например, во время экскурсий они "работают" переводчиками.

Лично я никогда не видела и сейчас не вижу никаких проблем из-за своего происхождения и своей фамилии. Многие мои ученики, а большинство из них литовцы, и понятия не имеют, кто я по национальности, пока не спросят фамилию.

"Русский" и "советский" — совершенно разные понятия

Андрей Рудаков, 27 лет, ст. специалист департамента фармации при Минздраве:

— Я окончил юридический факультет ВУ и могу признаться, что и русская фамилия, и знание русского языка мне скорее помогали, чем мешали. Во-первых, во время моей учебы литература по теории права была преимущественно на русском, а во-вторых, профессура, в основном люди старшего возраста, к русским относились хорошо и на первом курсе даже разрешали отвечать на родном языке. Сейчас я работаю в госучреждении, в почти полностью литовском коллективе, и, честно говоря, мои коллеги очень редко интересуются моей национальностью, разве что самые близкие из них, те, с которыми мы беседуем не только о работе, интересуются, на каком языке мы говорим с супругой. Интересно, что, работая в госучреждении, я понял, что в сознании представителей титульной нации существует четкое разделение двух понятий:"русский" и "советский". Русский — это русский язык, русские фильмы, шутки, песни, анекдоты... А советский — это Советский Союз, советская оккупация, советские войска, танки, армия, политика и все такое прочее... Ко всему советскому относятся плохо, а ко всему русскому — хорошо.