Столовая № 57 приказала долго жить

На третьем этаже московского ГУМа есть пункт общественного питания под названием «Столовая № 57». Это концептуальное заведение, созданное компанией Bosco di Ciliegi. Сюда приходят погрустить о советском времени над тарелкой манной каши (творожной запеканки) и стаканом компота (киселя).

Загляни сюда вдруг воскрешённый Ленин, он мог бы сказать: «Вот так я себе всё и представлял!». Но на самом деле это совершенно не советское заведение. Не тот запах, не тот персонал, не те посетители, да и советский антураж взят с прилизанной картинки, а не из жизни.

Ещё недавно в Минске существовала своя «Столовая № 57». Не придуманная для извлечения прибыли из ностальгических сантиментов, а просто сохранившийся в неизменном виде реликт советского времени.

Обычно список заведений, когда просят подсказать в Минске что-нибудь «аутентичное», чтобы сводить туда гостей, ограничивается «Камяніцай», «Талакой» и «У Францішка». Но они отсылают к идеализированному, возможно, никогда не существовавшему прошлому.

А вот в «Столовой № 57» можно было проникнуться нашим реальным прошлым. Вдобавок по-настоящему удивив гостей. Если гости с постсоветского пространства, то вместе с порцией ностальгии они бы получили широкий спектр смешанных чувств. Вспомнили бы СССР таким, каким он действительно был. Что гораздо ценнее ностальгической иллюзии.

Многие молодые люди, случайно туда забредавшие, вспоминая её, чаще говорят, что это был ужас и кошмар. Но всё-таки немало и тех, кто сохранил о ней добрые воспоминания.

«Афігенная была сталоўка. Добрае месца, утульнае, з нізкімі коштамі. Запомнілася порцыямі супу па 0, 5», — делится ими менеджер белорусскоязычных проектов Алесь Мазаник.

«Когда жил рядом, крепко уважал 100-150 грамм водочки опрокинуть в «Комете Галлея» (совмещённый со столовой бар — прим. авт.). Очень меня разбирал этот советский дух, когда кассирша прям при тебе чистит вареные яйца о барную стойку, и вместо «что будете пить», спрашивает — «чем будете запивать»?, — говорит блогер pavelgam.

«Я там ела почти каждый день, когда работала недалече, — вспоминает kashevarya. — Большая часть сотрудников высказывала мне регулярно «фи» по поводу «дурного вкуса», а меня эта столовка не раздражала. Ногтей, волос в еде не встречала. Было дёшево и даже весьма приятно. А ещё нотки ностальгии. Походы в эту столовку для меня были сродни определённой экзотики. Там были такие колоритные раздатчицы... вот прям такие, как надо в «столовке» :) Такие, кровь с молоком, высокие прычоски. И в тарелки они лихо еду накладывали- смачным таким «плясь», прям «как надо» :) А ещё... вежливость творила чудеса: всего неделя моих «добрый день», «пожалуйста», «спасибо» и улыбки, и они мне по-матерински предлагали : «ой, возьмите сегодня колбаски, такие вкусные получились!». И ведь не лгали».

Сейчас я корю себя за то, что не пришло в голову её обфотографировать или хотя бы подробно записать свои впечатления для истории после похода туда. На днях как раз захотелось это сделать, а там загороженный вход и надпись: «Столовая не работает. Вообще!!!»

Она располагалась на втором этаже здания, похожего с виду на какой-нибудь Дом культуры, по адресу улица Волгоградская, 4. Когда я это здание фотографировал, ко мне подошёл бдительный старичок, чтобы предупредить: «Его нельзя фотографировать. Это военный объект! Раньше бы за такое у-у-у...»

Раньше это здание принадлежало Минскому электромеханическому заводу, оборонному предприятию. Но сейчас и завод не совсем тот (в каталоге продукции числятся, в том числе, отвёртки, кротоловки, автомобильные скребки) и здание поделено между разными магазинчиками. Второй этаж, где находилась столовая, пока пустует.

Звоню в приёмную гендиректора, узнать, куда и почему подевалась столовая. Женщина на том конце провода бесхитростно ответила: «Мы её продали. Ещё осенью прошлого года». Но на дополнительные вопросы отвечать не стала, посоветовав адресовать их компетентным лицам. Компетентные лица, в свою очередь, ссылались на отсутствие компетенции. Так, Александр Васильевич, начальник отдела капитального строительства вспылил: «Что?! Я не продавал, ничего не знаю!».

Александр Георгиевич, заместитель генерального директора по идеологии, оказался более разговорчивым, хотя и счёл нужным первым делом высказать своё негативное мнение по поводу независимых СМИ. Он категорически отверг моё предположение, что ликвидация столовой связана с финансовыми трудностями предприятия:

— Мы преодолели финансовые трудности, которые у нас были, и с уверенностью смотрим в завтрашний день! Зарплата, пусть не такими темпами, как нам хотелось бы, но постоянно растёт, скоро мы организуем доставку горячего питания в буфет на территории завода...

Работа у человека такая — рассказывать, что всё хорошо.

Ладно столовая, но с прошлого года на сайте завода висит объявление о продаже административного здания общей площадью 1 161 м2. Тоже вдруг стало в тягость? Вспыльчивый и неразговорчивый Александр Степанович буркнул, что оно с продажи снято. А вот Александр Георгиевич об этом как будто не слыхал. Он объяснил необходимость его продажи «нерентабельностью».

Некоторым сторонникам рыночных реформ кажется такой подход признаком хорошего хозяйствования: если тебе что-то в тягость — продай, и дело с концом. Но ведь продать — это значит один раз получить деньги и вскоре проесть их. Почему бы не сдавать в аренду, если иначе не получается приспособить для своих нужд с выгодой, а там, глядишь, найдётся применение?

Нисколько не удивляет трудность получить внятные ответы на интересующие вопросы от руководства. Это обычное дело. Белорусские начальники ещё не поняли, что умолчания, уклончивость и недосказанность не в их интересах, они только порождают подозрения. Тем более в ситуации, когда у тебя на предприятии уже несколько раз арестовывалось начальство за тёмные делишки, а про теперешних пишут: «новое поколение руководителей достойно несёт эстафету своих предшественников».

Удивили рядовые работники предприятия. Похоже, начиная с какой-то суммы, зарплата становится сдерживающим фактором при высказывании своего мнения. Получают здесь от 2 до 6 миллионов. И не то чтобы расхваливают родной завод и его руководство, но беседуют крайне неохотно, чаще отвечая односложно. Довольствуясь тем, что есть. Мол, не без проблем, так у кого их нет, у нас ещё ничего. Бегали эти месяцы на обед кто куда, худо-бедно приспособились. Скоро обещают завозить горячее питание в буфет на территории завода. Да, начальство активно «всё» продаёт, но мы люди маленькие, не в курсе, им виднее.

Материального советского наследия, распродаваемого тихой сапой, становится меньше, а вот духовное — в виде холопской покорности начальству и обстоятельствам, к сожалению, никуда не девается...