«Шушкевич и его заслуги — не первая и, вероятно, не последняя жертва лукашенковской неприязни»

– Если о смерти президента ОАЭ официальный Минск скорбел практически на полную, то уход из жизни первого руководителя независимой Беларуси остался без должных государственных почестей, – пишет Мацукевич. – Знаки внимания и почтения, оказанные властями представителям Объединенных Арабских Эмиратов в связи с кончиной президента ОАЭ Халифа бен Зейда Аль Нахайяна, тянут почти на максимум и свидетельствуют о большой заинтересованности в сотрудничестве с этой страной.

В чем они заключаются и почему «почти»?

Технология траура

Президент ОАЭ умер 13 мая. В тот же день Лукашенко направил два письменных соболезнования — наследному принцу Абу-Даби, заместителю Верховного главнокомандующего вооруженными силами, а также вице-президенту и премьер-министру, правителю эмирата Дубай.

Что из себя представляет соболезнование? Это особый вид протокольного послания. Готовится в срочном порядке в день события, независимо от того выходной это или нет. 

Обычно поводом для него является смерть зарубежного лидера, как в случае с ОАЭ, массовая гибель людей в результате стихийных бедствий, катастроф, терактов или несчастных случаев.

Критерии не всегда однозначные, есть тонкие моменты, которые влияют на принятие решения о направлении соболезнования. Обычно в расчет берутся такие соображения как уровень сотрудничества, отношение к событию, в том числе в самой стране, в которой оно произошло. Если событие действительно значимое и резонансное, то в связи с ним объявляется национальный траур и тогда вопрос, направлять ли послание, отпадает сам по себе.

Технически проект послания готовится посольством Беларуси в соответствующей стране. Он направляется в МИД вместе с описанием повода и обоснованием целесообразности направления соболезнования, а оттуда все это оперативно пересылается в Администрацию.

Соболезнования готовятся на белорусском языке (за исключением стран СНГ и Китая — туда на русском). Посольство Беларуси, которое обеспечивает доставку адресату, прикладывает к посланию его неофициальный перевод на соответствующий язык.

В большинстве случаев реакция Беларуси на те или иные трагические события ограничивается соболезнованием.

Смерть президента ОАЭ — особый случай. Потому что особые отношения и потому что по покойному в этой стране был объявлен траур — закрытие на три дня государственных и частных учреждений, сорок дней в знак скорби приспущены флаги.

К слову, в разных странах свои особенности, критерии и поводы для национального траура. В СССР, например поводом для него, как правило, являлась смерть руководителей страны. На излете союза траур стал объявляться и в память о жертвах катастроф и трагедий, ставших причиной массовой гибели людей.

В Беларуси в основном поводом для национального траура становилась трагическая гибель людей, хотя были и удивительные исключения — об одном из них чуть позже. Так, в 1999 году указом Лукашенко объявлялся двухдневный траур в связи с трагедией на Немиге. В эти дни по всей стране были приспущены государственные флаги и отменены все развлекательные мероприятия.

Длительность траура — дело тоже индивидуальное от страны к стране. В ЮАР скорбели неделю из-за смерти Нельсона Манделы, в Аргентине — три дня по Диего Марадоне, в Северной Корее — три года (!) по Ким Ир Сену.

Особенность похорон главы государства в том, что такие церемонии — большая политика и там обычно присутствуют зарубежные делегации.

Организационная сторона этого дела выглядит примерно так: по дипломатическим каналам до зарубежных стран доводится информация о траурных мероприятиях — дате похорон, церемониях и так далее. Приглашения не рассылаются. Каждая страна в зависимости от отношений самостоятельно решает, направлять ли делегацию на похороны и на каком уровне.

Возвращаюсь к смерти президента ОАЭ: Беларусь отправила на траурные мероприятия в эту страну премьер-министра Романа Головченко и президента НОК Виктора Лукашенко. От Туркменистана, например, поехал экс-президент Гурбангулы Бердымухамедов, а делегацию США возглавила вице-президент Камала Харрис. В состав вошли госсекретарь, министр обороны и директор ЦРУ.

О широте реакции Беларуси на уход из жизни Халифа бен Зейда Аль Нахайяна говорит и запись в книге соболезнований посольства ОАЭ в Минске, сделанная главой МИД Владимиром Макеем. К слову, обычно такая книга открывается в посольствах, если объявляется траур как в описываемом случае, или, например, когда умирает посол.

Memento mori

Теперь насчет «почти» — круче всего официальный Минск уважил лидера Венесуэлы Уго Чавеса в 2013 году, когда его не стало.

В связи со смертью Чавеса Лукашенко выступил со специальным обращением «к гражданам Беларуси и представителям международной общественности», лично отправился в Венесуэлу на его похороны и даже практически объявил трехдневный (!) траур в Беларуси — по крайней мере по всей стране были приспущены государственные флаги, а телевизор в те дни ни развлекал и ни веселил.

Все это очень сильно контрастирует с прощанием с первым руководителем независимой Беларуси Станиславом Шушкевичем, которого не стало 3 мая.

Оно прошло без соболезнования от первого лица, без объявления траура, без государственного ритуала и даже похорон на Восточном кладбище, как он этого заслуживал.

В посольствах Беларуси за рубежом не открывались книги соболезнований. Такая книга была открыта в Вильнюсе — в Центре беларусской культуры и солидарности, и иностранные дипломаты оставили в ней свои памятные записи.

Это контрастирует и с тем, как в Киеве простились с другим беловежским зубром — первым президентом Украины Леонидом Кравчуком, которого тоже не стало в мае.

Еще больше резонирует с похоронами в 2007 году первого президента России Бориса Ельцина — в РФ его почтили национальным трауром. Лукашенко отправлял соболезнования и лично ездил в Москву на похороны Ельцина.

Личное отношение Лукашенко, к сожалению, формулирует политику и определяет память государства. Станислав Шушкевич и его заслуги — не первая и, вероятно, не последняя жертва лукашенковской неприязни.

Для мировой истории такие сюжеты не в новинку. Вместо заключения приведу такую историю: в 1961 году всесильный Никита Хрущев, развенчавший культ личности Сталина, добился выноса из мавзолея тела вождя народов — его тайно ночью закопали у Кремлевской стены без всяких церемоний.

Спустя 10 лет в 1971 году, когда не станет самого Хрущева, Политбюро решит не устраивать в этой связи ни траура, ни прощания в Колонном зале, ни похорон на Красной площади, как это было положено генсекам. Хрущева похоронят в максимально закрытом режиме на Новодевичьем кладбище, на воротах которого во время церемонии будет висеть записка «санитарный день».

Это не примеры исторической справедливости, а тот самый бумеранг, который прилетает обратно и иногда с неожиданной стороны.