Шульман: «Вряд ли население России мечтало, чтобы им подарили фрагменты Херсонской, Запорожской, Донецкой и Луганской областей»

— Это не внезапно возникшая идея, она давно лежала на столе, но до сей поры, видимо, положение не было достаточно отчаянным для того, чтобы прибегать к таким средствам. Потому что это не очень большой подарок именно для государственной машины, — отметила политолог Екатерина Шульман в эфире канала Дождь, комментируя решение о мобилизации.  — Это огромная нагрузка и высокие риски.

Я не знаю, до какой степени это осознается наверху. Видимо, там кажется, что эти проценты поддержки и одобрения деятельности президента или «СВО» как-то конвертируются в готовность выполнять мобилизационные предписания.

Но в целом понятно, что делается это не от хорошей жизни, значит, жизнь настолько нехорошая, что приходится прибегать к такого рода инструментам.

По мнению политолога, недовольство россиян власти попытаются заглушить новыми «приобретениями», то есть присоединенными в результате референдумов оккупированными территориями Украины. Однако она совсем не уверена, что в данном случае удастся повторить «эффект Крыма».  

— Конечно, все предполагают, что будут недовольные, но, наверное, это недовольство не выльется в открытый бунт и массовые протесты, а выльется в некий мелкий саботаж. С мелким саботажем можно жить.

Если у нас действительно такие выдающиеся мобилизационные резервы, как говорит министр обороны, то, вероятно, можно наскрести нужное количество этих резервистов.

Правда, если с добровольцами было так нелегко, то не очень понятно, почему с мобилизованными будет как-то легче. Видимо, предполагается, что победа все спишет, когда мы достигнем своего выдающегося успеха.

Сейчас трудно представить, в чем он может заключаться, но, предположим, что новые земли присоединяются к России, большие праздники проходят на центральных площадях наших городов, страна становится больше, и все радуются. И тогда становится понятно, что эти жертвы были не напрасны.

Территориальные приобретения действительно вещь довольно популярная, потому что очевидная, дескать, было ваше — стало наше. Приятно осознавать, особенно если ты ничем не пожертвовал для этого. Это если попытаться объяснить один из мотивов решения о мобилизации.

Но что из него выйдет, совершенно непонятно. У решения «24 февраля» тоже были причины, оно тоже в узких терминах было по-своему рационально. То, что потом все куда-то не туда пошло показывает, что и сейчас все тоже может пойти совершенно не туда. Более того, трудно себе представить, как оно может пойти туда.

Мы помним, как всех обрадовал Крым, но вряд ли население России мечтало, чтобы им подарили фрагменты Херсонской, Запорожской, Донецкой и Луганской областей. Но когда это уже произойдет, это, в общем, могло быть воспринято позитивно, если бы дешевле досталось, — говорит Шульман.

Аналитик прогнозирует, что в данном случае власти РФ могут столкнуться с серьезной административной проблемой, также внутри страны продолжит усиливаться маховик репрессий.  

— С точки зрения административной, это довольно сомнительное решение. Это ровно то, чего до последнего момента старались избегать.

Здесь чрезвычайно важен вопрос тайминга. Мобилизация — это длительное мероприятие. Когда эти люди в итоге будут отправлены, будут воевать, погибать, получать ранения и возвращаться, это все уже будет происходить на фоне присоединенных территорий, то есть радость будет сначала, а расплата потом. Это как такой кредит.

Референдумы пройдут прямо сейчас, Конституцию быстренько поменяют, у нас появятся замечательные новые территории, на которых идет война. Видимо, предполагается, что будет легче объяснить, почему мы воюем. Потому что теперь это Россия, и на нас напали, а мы обороняемся.

Репрессии — это элементы общего механизма. Их невозможно смягчить. Нужно же, чтобы недовольство не артикулировалось, чтобы оно не проявляло себя публично, чтобы никто не говорил лишнего.

Если опасно было допускать любые, самые одиночные и тихие голоса против «спецоперации», которая была достаточно популярна, то как допустить возражения против мобилизации, которая непопулярна с самого начала, и чем дальше, тем меньше будет таковой.

Их нужно преследовать еще энергичнее, одновременно надо ловить мобилизованных, которые не хотят мобилизовываться. Нужно применять новое законодательство: будут нарушители мобилизационного режима, будут уклоняющиеся, их надо только наказывать, особенно в начале, чтобы другим было неповадно, чтобы продемонстрировать, как в нынешней обстановке правильно себя вести.

При этом, конечно, одни из первых кандидатов на мобилизацию —это сотрудники силовых и правоохранительных органов. Они уже в строю, у них и опыт есть, и подготовка. Они как раз лучше всего годятся. Чем ловить гражданских, лучше отправлять этих.

Но у нас и так уже некоторые проблемы с Росгвардией, она тоже не бесконечная, и она несет потери на украинском направлении. Когда я говорю о проблемах с административной точки зрения, я имею ввиду именно это.  

Наша государственная машина не столько опасается предполагаемой непопулярности и народного бунта, сколько вот этих собственных административных трудностей. Это очень большая нагрузка, очень тяжело осуществить такого рода мероприятие, которого никогда никто раньше не осуществлял, — заключила аналитик.