Шрайбман: «Массовый уличный протест больше не главное, что дальше?»

Политический обозреватель Артем Шрайбман считает, что невозобновление массового уличного протетса должно привести к изменению стратегии оппозиции. Об этом он рассказал в эфире канала И грянул Грэм.

— Никаких объективных предпосылок, кроме теплой погоды для возобновления массовых протестов не было. Есть огромная цена протеста, которая каждый месяц только повышалась. Теперь выйти на протест — это практически уголовное преступление и есть уже сотни случаев уголовнх дел за простой выход на улицу.

Есть фактор того, что люди устали и разочаровались в самой форме мирного протеста. Есть те, кто жалеют, что в августе-сентябре не были более радикальными. Кто-то уехал или сидит, актив протеста в значительной степени нейтрализован.

И в этой ситуации усталости, отсутствия надежд на быстую победу, высокую цену протеста ожидать, что люди выйдут десятками тысяч 25 марта только из-за того, что это памятная дата, было наивно.

Но это уже привело к тому, что оппозиция пересматривает свои стратегии, — отметил политический обозреватель.

Он считает, что уличный протест перестал быть главным фактором и теперь многое зависит от инициатив лидеров оппозиции.

— Главный итог Дня Воли — это то, что протестная весна не состоялась. Сразу после Дня Воли сторонники Виктора Бабарико заявили о том, что идут создавать партию. Когда они в сентябре вышли с этой идеей, их одернули, сказали, давайте не будем рушить наше единство, сейчас главное — протест.

А вот теперь стало понятно, что уличный протест больше не главное, он не является основой легитимности оппозиции, ее политической силы. Массового уличного протеста на какое-то время, видимо, не будет.

Соответственно, в оппозиции начали делать свои собственные инициативы, планы и не чувствовать, что они подрывают общее единство.

Интересно, какую роль для себя найдут Павел Латушко и Светлана Тихановская, потому что понятна международная роль, понятна репрезентация протеста в мире, лоббирование санкций. А что еще?

Какие креативные ходы оппозиция может найти, не имея массового протеста внутри страны? — задается вопросом Шрайбман.

В то же время результаты голосования противников Лукашенко он не оценивает, как «оглушительный успех».

— Я оцениваю результаты голосования как достаточно средние.  Это не провал, но и не оглушительный успех. Они собрали около 800 тысяч голосов. На пике политизации в августе-сентябре голосовало больше людей. Видна деполитизация. Это было предсказуемо.  

Я не думаю, что они (авторы инициативы) довольны этим результатом. Думаю, они хотели собрать больше миллиона. С другой стороны, была цель мобилизовать свой актив, напомнить людям, что нас все еще много, нас сотни тысяч и, соответственно, это удалось. Люди еще раз проявили свое несогласие, собрались для общего дела.

Но политический «выхлоп» от этого небольшой, потому что Лукашенко не пойдет на переговоры. Он не пошел на перговоры даже, когда был прижат, по сути, протестом в августе. Ожидать, что он пойдет на перговоры из-за онлайн петиции — это наивно, — полагает политический обозреватель.