Шендерович: «Это не война России. Это никому не нужно, кроме Путина»

— Каждый раз по разным информационным поводам мы возвращаемся в эту ловушку: царь хороший, бояре плохие, — рассуждает Виктор Шендерович в эфире Ходорковский Live. — Все эти мобилизованные, все эти несчастные военкоры, вся та сторона, которая находится в некотором нерве понятном за прошедший год, они задают огромное количество вопросов, не задавая одного главного: нафига?

Зачем этих людей притащили в Макеевку? Зачем их вооружают? Ради чего все это? А все остальные вопросы — это уже третьестепенные. Это вопросы военной тактики. Ну да, тут мы по ним ударили, тут они по нам.

Зачем это все затеял Путин? Зачем он начал эту войну? Этот главный вопрос, это табуированный вопрос. А все остальное вопросы вполне законные: да, царь хороший бояре плохие. Мы все ищем правильные ответы и не находим нужного вопроса. Высоцкий.

И очень, конечно, характерная интонация. Не дай бог, чтобы их кого-нибудь заподозрили в неверности Путину. И это, между прочим, очень характерная вещь, это демонстрация косвенная того, чья это война. Это не война России. Это никому не нужно, кроме Путина. И к Путину апелляция совершенно естественная. Это его война.

Это ж ты, батюшка, объявил войну, а они, гады такие, плохо воюют, не берегут наших, которых позвал под бомбы, которых ты позвал убивать украинцев, а кончилось тем, что украинцы их убили. Нет, не ты виноват, батюшка, а те нерадивые, которые не обеспечили безопасность.

Если бы у нас была Америка (я вспоминаю Вьетнам) или Франция с Алжиром, то давно бы уже страну трясло от митингов протеста. Элита политическая была бы расколота и шел бы сильнейший политический процесс с расколом страны. Это бы закончилось неизбежно какими-то переменами.

И кстати говоря, и ельцинская Россия в этом же ряду, потому что Немцов принес миллион подписей за прекращение чеченской войны, а поскольку Немцов был политической элитой, и элита была расколота, удалось добиться Хасавюрта.

Я говорю о вещах, которые произошли на нашей памяти, но намертво забыты, что еще недавно, четверть века назад, в России при всей катастрофе российской власти, катастрофичности войны, были политические механизмы для влияния. …Народная энергия, которая использовалась частью элиты, меняла политику. Сегодня ничего этого нет. Сегодня внутри никого не осталось.

Поэтому любые самые катастрофические… Какой там Вьетнам? Сколько там погибло? У нас уже больше погибло, по-моему. И ничего не происходит, обратите внимание. В политике ничего не сдвигается, потому что там уже пролежни. Там уже синий пролежень, потому что никакого кровотока нет, и никто не донесет до главного пролежня в мозгу у Путина, и никто, конечно, ничего не изменит…