«Самое страшное, что многие из раненых из-за потерянного времени переходят в статус погибших»

Российская армия продолжает атаковать завод с земли, воздуха и с воды. Без сотрудничества международных организаций и стран-посредников многие из этих людей обречены на мучительную смерть.

О своем последнем телефонном разговоре с украинскими защитниками Мариуполя Настоящему Времени рассказал экс-командир полка «Азов» Максим Жорин.

– Откликнулись ли Красный Крест или ООН на призыв помочь вывезти с территории «Азовстали» раненых украинских военных?

– К сожалению, пока что никакого ответа по этому поводу нет. Более того существует петиция к ООН, которую подписали больше миллиона человек, с призывом спасти в первую очередь раненых. Иногда даже от не очень серьезных ранений приходится делать ампутации. Люди просто медленно мучительно умирают из-за того, что нет возможности оказать им медицинскую помощь.

– Как вам кажется, будут ли действенными все эти обращения к Красному Кресту, к ООН?

– Я считаю, что сейчас абсолютно все должны приложить абсолютно все усилия, будь это петиция или посты в социальных сетях, или передача информации по каким-то личным связям. Сегодня крайне важно, чтобы весь мир услышал и понял, что происходит в Мариуполе. Каждый час, пока где-то в других странах думают, оценивают, принимают решение, в это время там умирают люди.

Без вмешательства третьих стран или международных организаций спасение этих людей абсолютно невозможно. Мир, те страны, которые себя считают цивилизованными и демократическими, должны понять, что пришло время для решительных действий.

– В боях за Мариуполь какое количество азовцев попали в плен и какова их судьба?

– Азовцев в принципе крайне сложно взять в плен, потому что они не складывают оружие и не сдаются. Единственная возможность – это в бою захватить азовцев, и их единицы. Их судьба неизвестна. Мы можем только догадываться, учитывая всю ненависть и злость, которую к нам испытывает российская армия.

– А когда вы в последний раз связывались с теми, кто находится на «Азовстали»?

– Сегодня ночью я разговаривал с командиром полка «Азов» Денисом Прокопенко.

– Что он рассказывал?

– Денис Прокопенко озадачен эвакуацией раненых. Люди просто мучительно умирают и гниют в сырых подвалах. Несмотря на то, что ООН провела несколько условно успешных процессов эвакуации гражданского населения с территории «Азовстали», там по-прежнему еще около ста гражданских находятся.

Бомбоубежища, в которых они укрывались, сейчас разрушены и завалены. Нет физической возможности даже проверить, сколько из них осталось сейчас в живых.

– Как так происходит, что сначала в Киеве все говорят, что вывели оттуда всех гражданских, а потом проходит время и в одном из бункеров обнаруживают еще сто человек?

– Иногда политики немножко спешат со своими заявлениями. Из-за обстрелов у ООН не было даже возможности зайти и проверить все укрытия, в которых находились гражданские люди. После трех эвакуаций, когда заявили о том, что якобы всех вывезли, оставшиеся на «Азовстали» сказали, что это не так и что там есть еще люди.

– Вы подтверждаете, что там около тысячи украинских военных?

– Там более тысячи человек, которые могут держать в руках оружие, и, помимо них, еще около пятисот раненых разной степени тяжести. Самое страшное, что многие из этих раненых из-за потерянного времени переходят в статус погибших.

Боснийский вариант или практика Первой мировой. Военный эксперт – о сценариях эвакуации с «Азовстали»

Военный эксперт Сергей Грабский рассказал Настоящему Времени, как похожие ситуации разрешались в прошлом и какие есть варианты эвакуации для защитников Мариуполя.

– Героическая оборона Мариуполя оттянула на себя войска, которые критично важны были для российского наступления от Херсона до Николаева. Все эти войска сгорели в Мариуполе. Если даже посмотреть по плотности на так называемом южном фланге Донбасского фронта, она несовместима с плотностью войск, которые находятся на северном фланге.

Каждая батальонно-тактическая группа российских оккупантов удерживает территорию, которая не соответствует задачам и количественным показателям этой группы. Это тоже Мариуполь сделал.

– Если говорить об экстракции, как ее можно осуществить на «Азовстали» и вывезти защитников Мариуполя?

– Это осуществляется очень просто. Если мы рассматриваем классический вариант, то стороны договариваются о коридоре прохода, войска выходят. Если речь идет о джентльменском, рыцарском соглашении, но в нашем случае на это не приходится рассчитывать, поэтому вывод может осуществляться методом, подобным тому, как украинские миротворцы в 1995 году выводили из Жепы окруженный боснийский анклав.

В сопровождении ясно распознаваемых машин прикрытия ООН, в каждом автобусе сидел обязательно представитель украинского миротворческого контингента. Таким образом колонна автобусов вышла из угрожаемой зоны и спасла пять тысяч человек. Практика таких операций существует. ООН и Красный Крест прекрасно знают, как это делать.

– Это вы говорите о наземном коридоре. Как я понимаю, еще может быть воздушный и морской.

– С воздушным коридором там достаточно большие сложности. Не уверен, что в аэропорту Мариуполя есть техническая возможность осуществлять посадку самолетов большой вместимости для эвакуации людей.

Это просто технически дорого и нецелесообразно. Морской, как мы уже говорили, в порт Мариуполя заходят корабли под флагом, допустим, той же Турции, Греции или какой-то еще страны Черноморского бассейна. Греция имеет свои специфические интересы в Мариуполе. Там есть достаточно мощная греческая община.

Они заходят, согласуется время, место сбора под прикрытием даже того же согласованного турецкого или греческого контингента, на их автомобилях, даже на бронированной технике. Таким образом осуществляется экстракция, вывод подразделения украинской армии в порт.

Они сажаются на корабль и проходят по согласованному маршруту в безопасное место, где передаются, возможно, той же самой греческой стороне. Еще есть абсолютно известная международная практика интернирования, когда подразделение одной из воюющих сторон оказывается на территории третьей страны.

– И до окончания боевых действий обязуется не возвращаться на войну?

– Да, обязательно. Они остаются под честное слово. Во время Первой мировой войны Голландия использовалась как страна для интернирования достаточно больших групп войск, которые оказались на ее территории, будь то бельгийские, французские, английские или немецкие. История знает десятки примеров таких операций.