«Придется ради народца еще помучиться, поуправлять им, неразумным»

Напомним, во время обращения к народу и парламенту правитель задал «три вопроса своему народу» (а чуть позже еще один). Впрочем, у белорусов также появились вопросы к Лукашенко.

«Салідарнсць» собрала мнения и некоторые наблюдения о послании Лукашенко.

Журналист Дмитрий Мицкевич обратил внимание, что игуменья Гавриила во время всего многочасового послания просидела в меховой шапке:

— Вось што значыць — цвёрда абраць шлях пакутніцтва за веру ў святы лукашэнкаўскі рэжым! — иронизирует журналист.

Виталий Цыганков, журналист:

— Галоўным за гэтыя тры гадзіны сьпіча (малавата нешта. Раней па 6-7 гадзінаў бывала) было, на маю думку, наступнае.

Лукашэнка выканаў любімую оперную партыю на тэму «я даўно наеўся ўладай, хацеў сысьці, але абставіны...»

Но слава богу, что я не ушел от последних выборов (аплодисменты в зале — Прим. ред). Это не моя заслуга, Кочановой заслуга. Когда мы собрались я говорю: ребят, пора и честь знать. Сколько можно? Я просто хочу спокойно пожить. Я ведь не видел жизнь.

Александр Лукашенко

Але ўгаварылі застацца, пайсьці на выбары. І ён задае пытаньне аўдыторыі – «а вось уявіце, што было б, калі б я не пайшоў?» Ну ясна, што – развал краіны, хаос і вайна. Таму – «абставіны прымусілі».

І тут ён пераходзіць на будучыню і кажа прыблізна такое – калі ўсё будзе нармальна і спакойна, то, канешне, пайду адпачываць, пакіну краіну ў надзейныя рукі. Але калі будзе неспакойна — то вазьму кулямёт і ў першыя шэрагі.

Вось тут усе і становіцца зразумелым. Бо вакол Беларусі заўсёды ж неспакойна. Заўсёды паўсюль ворагі, зьнешнія і ўнутраныя, НАТО яўна не жадае распускацца, суседзі зубы точаць. Так што пакуль не наступіць самай-самай канчатковай стабільнасьці – то прыйдзецца дзеля народца яшчэ памучыцца, пакіраваць ім, неразумным.

Змицер Панковец, журналист:

— Я гэта слухаў па працы. Словы Лукашэнкi абмяркоўваць не буду. Мяне ўразіла пытанне дэпутаткі-прыгажуні Машы Васілевіч. Яна спытала аб узмацненні адказнасці за жорсткае абыходжанне з жывёламі. Не з людзьмі, а са звярушкамі.

І гэта тая самая Маша, якая прыходзіла ў бальніцу да падстрэленай сілавікамі журналісткі Наташы Лубнеўскай, бачыла на свае вочы іншых пакалечаных сілавікамі людзей у тыя жнівеньскія дні. І яна ведае пра тыя здзекі з людзей, якія штодня адбываюцца ў Беларусі, як яны пастаўлены на канвеер, у які канцлагер пераўтвараецца краіна.

Але Машы не важныя людзі, і гэта, думаю, свядомы выбар усіх тых, хто сёння збіраўся ў той самай залі. Гуманізм? Не, не чулі.

Александр Класковский, политический обозреватель:

— Лукашенко, судя по его риторике, видит решение внутриполитического кризиса, расколовшего белорусское общество, только в одной плоскости: «эти очумелые невероятные», как назвал он участников протестов, должны покориться грубой силе режима.

Хотя он всячески рекламировал изменения Конституции как демократизацию, его настоящее отношение к демократии проявилось во фразе: «Если бы мы, как некоторые постсоветские государства, отдались лихорадке сменяемости власти, допустили шараханье в политике и идеологии, то неуправляемое пикирование было бы уже не остановить». То есть нормальный для демократий процесс смены властных элит трактуется как аномалия, болезнь.

Это выступление показало, что менять суть авторитарной системы Лукашенко не собирается. Аудиторию, которая его слушала, он обрисовал как прообраз будущего Всебелорусского народного собрания (ВНС), к которому в дальнейшем намерен обращаться с такими посланиями. Но возникает вопрос: а участвовал ли народ в определении этой аудитории?

Вообще вся эта речь Лукашенко была пронизана идеей его незаменимости (и даже богоизбранности). Мол, если бы не его решительные действия с автоматом в руках в августе 2020 года, на пике протестов (мятежа по его версии), то страны бы уже не было: пришедшая к власти пятая колонна уже сдала бы ее Западу (натовские войска «уже были на низком старте»).

Этот мотив — что в грозовой обстановке такому опытному и сильному вождю никак нельзя уходить на покой — он наверняка будет эксплуатировать и впредь, тем более что конфронтация с Западом — это, похоже, всерьез и надолго. И здесь, кроме всего прочего, открылась возможность удачно подыграть Кремлю.

Не было ни слова об экономических реформах. Напротив, Лукашенко дал понять, что может сильнее прижать айтишников и предпринимателей — слои, которые активно участвовали в протестах. Между тем именно эти продвинутые слои способны придать динамику экономике. Но, как видим, для главы режима важнее подавить крамолу, пусть даже в ущерб экономическому развитию.

Так что обещания динамичных преобразований — лишь ради красного словца. На деле правящая верхушка намерена удерживать власть любой ценой, жертвуя интересами развития страны и пытаясь поставить всех инакомыслящих на колени.