Последствия запрета абортов в СССР: «Часто это заканчивалось смертью»

Как Сталин повышал рождаемость. В рамках проекта «СССР: как это было на самом деле» освещаем малоизвестные страницы истории.

В это главе рассказываем о последствиях запрета абортов — резком росте детоубийств. Предыдущую главу читайте здесь.

***

В 1936 году, в попытке исправить или хотя бы завуалировать последствия преступной политики Сталина, приведшей страну к Голодомору и невиданному явлению — отрицательному росту населения в мирное время — в СССР были запрещены аборты. Какие были итоги?

Как отмечают демографы, принятые меры дали рост населения только в первые два года действия этого запрета. Это понятно, так как за более чем 15 лет отсутствия необходимости в подпольных абортах эта криминальная медицинская индустрия пришла в полный упадок. После принятия постановления в первый же год число абортов снизилось по всей стране более чем в 3 раза, а в сельских местностях — более чем в 4 раза.

Однако уже после 1937 года число даже официальных, то есть вызванных медицинскими причинами, абортов стало непрерывно расти. 92% из них составляли так называемые «неполные аборты», когда необходимость экстренного прерывания беременности были вызваны подпольными операциями или самоабортом, и женщина поступала к врачам в очень тяжелом состоянии. Часто это заканчивалось смертью.

По всему СССР в 1937 году было учтено около 568.000 разрешенных абортов, в 1939 году — 723.000, в 1940 — 807.000. Около 30% из этих официальных абортов делались женщинам, которые поступали в больницу в очень тяжелом состоянии — в результате неудачных подпольных абортов.

Но самое главное, ради чего собственно и вводился запрет, в 1938 году роста числа рождений по сравнению с прошлым годом уже не было. В 1939-м это число сократилось. В 1940 году оно уже было ниже, чем в 1936-м, а уровня рождаемости 1931 года уже не достигло никогда.

По доступной статистике по РСФСР рождаемость после запрета абортов так и не достигла рождаемости 925-1931 года, когда подобные операции были разрешены. Выходило, что причина низкой рождаемости в 30-х годах не в абортах, а в чем-то другом.

Зато уже за первый квартал 1937 года в восьми республиках (без Азербайджана, Таджикистана и Казахстана) в суд были направлено 2184 дела о подпольных абортах, по которым было предано суду 2920 человек. Половину из них представляли врачи, и половину сами женщины, сделавшие аборт.

При этом чаще выявлять удавалось только неудачные аборты, когда женщины в тяжелом состоянии доставлялись в медучреждения. При этом часто пострадавшие даже перед смертью отказывались назвать человека, который сделал им аборт.

В Минске 24 апреля 1937 года умерла гражданка Кацнельсон. Следователь Минаева установила, что смерть произошла в результате неудачного аборта, который 14 апреля ей сделала бывшая заведующая абортарием в Минской больнице врач Мангейм.

Во время следствия врач призналась еще в одном аборте (удачном), который она сделала за 250 рублей гражданке Прохоровой. К уголовной ответственности были привлечены и Мангейм, и биологический отец ребенка, с которым замужняя Кацнельсон имела связь и по настоянию которого сделала аборт.

Кстати, по сохранившейся статистике 42% уголовных дел было возбуждено по сигналам больниц, 21% — по «сигналам общественности», 5% — по сигналам от родственников и домоуправлений, и еще 20% — были результатом работы следственных органов.

Как отмечал журнал «Социалистическая законность»: «Когда производство аборта стало незаконным, он превратился в дорого оплачиваемое преступление, и среди отбросов общества нашлись темные личности, пошедшие на эту «легкую наживу», нашлись люди, готовые нарушать советский закон и калечить советскую женщину ради личных выгод».

Конечно, оплата в 250-1000 рублей за одну подпольную операцию могла соблазнить многих врачей — средняя зарплата в здравоохранении СССР в 1936 году составляла 189 рублей в месяц.

Появились и новые услуги. Такие как «инструктор» по абортам. Или изготовление подложных анализов, исследований, историй болезни, рекомендовавших производство аборта.

Огромное количество составляли самоаборты. Часто подобные операции проводились совершенно неквалифицированными людьми и самым диким способом: вставлением в полость матки различных предметов (врачами и следователями были обнаружены самодельные «бужи»: проволока, гвозди, стебли растений, гусиные перья, семена растений…), применением различных химических веществ, ванн или даже простым выдавливанием плода.

Одновременно с этим была полностью свернута просветительская работа среди женщин по пропаганде средств контрацепции: подобные обязанности были полностью сняты с врачей женских консультаций. Если до 1936 года в СССР производилось большое количество противозачаточных средств, то после постановления они стали дефицитом.

Уже через год после принятия постановления журналом «Социалистическая законность» в номере за август 1937 года были опубликованы следующие статьи: «Привлечение к уголовной ответственности за неплатеж алиментов», «Методика расследования преступных абортов» и даже «Детоубийство».

В последней отмечалось, что если с начала 30-х годов количество детоубийств постоянно сокращалось, то в 1936 году произошел всплеск таких преступлений. Зашла речь о введении специальной статьи в Уголовный кодекс республик (такая статья уже была в кодексе УССР).

Конечно, было оптимистично заявлено: «Детоубийство у нас является пережитком капитализма… советская женщина, советские дети — самые счастливые в мире! Советская женщина не знает зависимости от отца и мужа, не знает гнетущей заботы о завтрашнем дне, так как в СССР нет безработицы». Однако эту идеалистическую картину портили приведенные в самой же статье десятки примеров детоубийств, совершенных как до принятия постановления о запрете абортов, так и значительно возросшие случаи — после.

Конечно, детоубийство не было советским изобретением — до революции именно эта статья составляла основную часть среди убийств, совершенных женщинами. Основные мотивы такого страшного поступка не изменились и через 20 лет советской власти: стыд, страх перед общественным порицанием, желание скрыть внебрачные связи или супружескую измену, нужда, нахождение в беспамятстве после родов, страх за будущее, желание выйти замуж.

Часто убийства младенцев маскировались под убийство по неосторожности или смерть от болезни, количество которых возросло почти в 3 раза после 1936 года. Часто после убийства ребенка мать убивала или делала попытку убить и себя. Иногда в убийстве просматривался и прагматичный расчет: аборты были запрещены и дороги, а на поздних сроках они часто приводили к гибели матери или тяжелым последствиям в виде бесплодия, более безопасным было родить ребенка, а потом от него избавиться.

Наиболее частыми способами убийства детей были удушение, утопление (иногда в уборной), оставление без помощи, отравление, зарытые в землю. Хотя встречались и невероятно жестокие убийства с расчленением, отрубанием головы.

Продолжение – ужасные примеры из отчетов НКВД по Беларуси – читайте на нашем сайте в рамках проекта «СССР: как это было на самом деле» на следующей неделе.