Почему Россия попала в ад

Правильный вопрос через сто лет.

Главный редактор «Русской жизни» Дмитрий Ольшанский на свой странице в Фейсбук рассуждает о том, что произошло с Россией.

«Правильный вопрос через сто лет после 1917 года не «Почему Россия погибла?», а «Почему только Россия не просто погибла, но и попала в ад?»

Уничтожилось в начале двадцатого века многое.

Революция была в Мексике, в Португалии, в Китае, в Турции.

Рухнули — кроме нашей — еще три европейские империи.

Разные монархи были изгнаны или убиты, коммунисты бунтовали и пытались взять власть почти во всей Восточной Европе, а уж погромы, резня, депортации, эпидемии, расстрелы, перевороты.

Массовое городское общество модерна везде возникало в компании со смертью и беспределом.

Но во всех остальных случаях на Земле — по крайней мере, до 1939 года, а там уж Советский Союз сам влиял на происходящее, — максимальным наказанием для несчастных стран и наций была мягкая полувоенная диктатура, национализм, который более-менее разумно дозировал капитализм и социализм, репрессии и мирную жизнь обывателей, традиции и новации.

Генерал в большой фуражке принимал парады и казнил своих врагов, начинались и кончались войны, менялись границы, но аргентинский, турецкий, индийский, иранский, португальский, венгерский, румынский, алжирский или мексиканский хозяин торговал себе в лавочке, копил деньги и жил более-менее обычной жизнью.

И только в России — единственной, повторяю, стране на планете, даже в нацистской Германии этого и близко не было, — не просто отрекся царь, не просто развалилась империя или пришли к власти «плохие жестокие люди», а было отменено и ликвидировано вообще все.

Вся частная собственность, все деньги, все имущество вплоть до роялей, картин и серебряных ложек, все награды и воинские звания, весь прежний мир вплоть до неправильных строчек в анкете, фотографий с исчезнувшими людьми и отобранной коровы.

Такого в истории не было.

Этого не было ни у каких Робеспьеров, Наполеонов и Кромвелей, разве что у экзотических сект где-то в лесу.

И, кстати, некоторым извинением для проклинаемых ныне героев 1917 года — всех этих оппозиционных монархистов, кадетов и умеренных социалистов - может служить то обстоятельство, что они даже и близко не могли предположить, что такое возможно.

Они — исходя из того исторического опыта, который у них был, — разумно рассуждали, что ни наследник Алексей при регенте Михаиле и главковерхе НикНике, ни Временное правительство, ни даже какой-нибудь Чернов или Чхеидзе — новые советские начальники, — не являются для родины катастрофой.

Никто не поверил бы, что вместо этого придет ИГИЛ, который зачеркнет всю старую цивилизацию как таковую — и только через сорок лет непрерывного «чрезвычайного положения», примерно к концу пятидесятых годов того века, у этого ИГИЛа образуется какое-то условно человеческое лицо и он разрешит себе условно мирную жизнь.

Это было немыслимо.

Но это произошло.

В России — как и во всех странах так называемой «мировой периферии и полупериферии» - должна была победить банальная хунта.

Должны были появиться те Савинковы, Слащевы, Врангели и Красновы, которые перебили бы много народу (десять тысяч! двадцать тысяч!), а обыватель так и кряхтел бы себе за занавеской в своей Калуге и Вятке.

Как во всем мире.

Но наши Пилсудские, Варгасы, Салазары и Ататюрки исчезли, едва возникнув, — а Россия попала в ад.

Почему?

Этот вопрос требует осмысленного, а не параноидально-конспирологического, как сейчас модно, ответа.

Я думаю, что 1917 году просто не хватило хозяев.

Да, обыватель так бы и храпел у себя за занавеской, но его — обывателя — было трагически мало.

Даже в Финляндии, Венгрии, Польше, даже в Мексике, Турции или Аргентине крепкий хуторской или мещанский человек оказался достаточно силен для того, чтобы задушить коммунистическое безумие, — но здесь человеческое море сорванных на фронт и не имевших земли и имущества крестьян было так велико, что вся наша цивилизация в нем просто утонула - быстро и страшно.

Не будь этого моря, не будь этой ужасающей диспропорции между хозяйским меньшинством и маргинальным большинством, — никакие любимые параноиками и конспирологами «шпионы» и «русофобы» никогда не смогли бы ни получить власть, ни уж тем более удержаться.

Россия попала в ад, потому что в России было слишком много тех, у кого не было ничего.

Еще бы немножко побольше земли, имущества, побольше денег, домов, одежды, вещей, побольше собственности, побольше жизни — и, может быть, пронесло бы.

Но не хватило.

И все-таки я не могу перестать мечтать о том мире, в котором всего этого удалось избежать.

О нашей русской Аргентине, скучной и сытой, с диктатором и занавеской.

Она была так близка, так близка».