Пастухов: «Черный лебедь действительно прилетел, нагадил и улетел. А вот дальше что-то пошло не так»

— В канун нового года практически одновременно на разных российских медийных платформах, отнюдь не симпатизирующих путинскому режиму, появились статьи, предрекающие если не гибель западной демократии, то длительную эпоху ее стагнации и кризиса, — пишет Владимир Пастухов.

В них фиксируется тупиковость пути, по которому идет Запад, и возлагается на него существенная доля ответственности за войну между Россией и Украиной.

Не отрицая ни первого (кризиса), ни второго (ответственности), должен заметить, что причиной этих публикаций является не столько реальный тупик западной цивилизации, сколько тупик российского либерального дискурса.

Либеральная мысль в России переживает сегодня ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство). Двадцать лет она жила ожиданием реванша, который каждый раз откладывался «до лучших времен». 

Но мало того, что «лучшие времена» так и не наступили, так еще и каждый несостоявшийся реванш приводил к ухудшению ситуации и очередной авторитарно-тоталитарной деформации России.

Так что, если какое-то движение и имело место быть, то только в сторону, прямо противоположную желаемой и ожидаемой. 2011-2012, 2013-2014, 2019-2020, 2022-2023 стали в итоге шагами вверх по лестнице, ведущей вниз. Так русская либеральная мысль взошла на свой эшафот.

Поражение России в войне с Украиной рассматривалось в этой связи как последний шанс на чудесное спасение. И в рамках «классических схем» так оно все и должно было случиться. Война — черный лебедь, черный лебедь должен был своим страшным криком разбудить спящий Запад, проснувшийся Запад должен был вооружить и вдохновить Украину.

Вооруженная Украина должна была нанести тирании неприемлемый ущерб на фронте, неприемлемый ущерб на фронте должен был спровоцировать мятеж (в крайнем случае — раскол элит) в тылу.

После чего Россия, ведомая возвратившимися из тюрем и эмиграции либералами, должна была вернуться на демократический путь развития, предначертанный ей еще в 90-е отцами-основателями посткоммунизма — а куда ж ей еще деться?

Черный лебедь действительно прилетел, нагадил и улетел. А вот дальше что-то пошло не так. Запад поворочался с боку на бок, но так до конца и не проснулся.

Украину вооружили в результате ровно настолько, насколько нужно, чтобы она, обливаясь кровью, задержала продвижение русских танков к польской границе.

Неприемлемый ущерб оказался штукой относительной (типа — что немцу смерть, то русскому хорошо), а выдавленные с Запада непоследовательными санкциями российские элиты вынуждены были еще сильнее сплотиться вокруг Путина — спасителя их капиталов.

Такой поворот событий привел к фрустрации русской либеральной мысли. Пытаясь осмыслить произошедшее, она остынувшим по-лермонтовски умом разочаровывается во всем, в том числе — в исторической миссии Запада, который, по ее мнению, мог, но не захотел спасти русскую свободу.

Справедливости ради надо сказать, что Запад никогда и не вписывался ни за русскую свободу, ни за украинскую независимость, а везде и всегда исходил лишь из своих собственных интересов, в чем его вряд ли можно упрекать.

И то, что он не хочет жертвовать этими интересами, само по себе не может считаться показателем его деградации. Он и раньше был не особо щедр, если речь не шла о каких-то исключительных сущностных вызовах.

В некотором смысле случившееся полезно. Оно будет способствовать взрослению и избавлению от иллюзии, что есть кто-то, кто готов за тебя решать твои проблемы. И если этот кто-то не вмешивается, то не потому, что его нет или он погиб, а лишь потому, что ты ему с твоими проблемами не интересен.

И тогда ты невольно вспоминаешь  слова одной старой песни: «Никто не даст нам избавленья: ни Бог, ни царь и не герой…»