Отдавая Крест Сталину, партийный лидер БССР сказал, что в разбомбленном Минске остались одни предатели

По мнению многих авторитетных исследователей, 850-летний чудо-Крест не был похищен немцами и увезен на Запад, как долгие годы твердили советские энциклопедии, а благополучно эвакуирован из Могилева в Россию

Первой откликнулась минчанка Галина Василевская:

– Я знаю, кто увез Крест из Могилева. Я 40 лет не рассказывала эту тайну никому, даже родному мужу, потому что за нее нас могли убить. Но я уже много прожила на белом свете, мне на днях исполнится 84 года, и потому готова все рассказать.

– Слава Богу, времена нынче другие… – Галину Ануфриевну я успокаивала уже на ходу, стрелой мчась по указанному адресу.

– А ведь это знак божий! – прямо с порога напустила еще больше интриги хозяйка дома. – Попросила соседку купить свежий номер. Увидела заголовок «Следы Креста ведут в Москву?» – и сердце екнуло: недаром мне в руки газета попала. Знак вопроса можно снимать. Я давно знаю, где Крест. А вы точно не догадываетесь, кто его увез?

– Предположения кое-какие имеются, – осторожно протянула я.

– Крест забрал из Могилева первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко. 22 июня 1941 года началась война. А уже на второй день, 23 июня, он взял несколько машин, погрузил на них все свои вещи и членов своей семьи и отправил в Москву.

Но сам остался. Вызвал грузовик и поехал по минским музеям. Все самые ценные музейные вещи по его приказу грузились в кузов. Когда не хватало одного автомобиля, срочно вызывали другой.

После Минска Пономаренко поехал в Могилев. Там тоже шла погрузка музейных ценностей. Разумеется, забрали и Крест. Набитые древними сокровищами машины Пономаренко направил в Москву, самолично руководя операцией. Благополучно прибыв на место, сдал привезенное добро Сталину.

– Такое усердие можно назвать похвальным: спас белорусские реликвии.

– Ну как сказать? Пономаренко был в душе русским человеком, считал, что всё лучшее должно находиться в Москве, родном для него городе, где он учился и намерен был сделать с подачи Сталина дальнейшую партийную карьеру.

– И поэтому он не признался в своей спасательной миссии после войны?

– Скорее всего, да. А директор Могилевского музея Мигулин, отдавший ему все ценности, просто побоялся без ведома первого лица республики раскрыть эту тайну. Считал, что раз молчит Пономаренко, то и он должен держать язык за зубами. Тем более, кто знает – может, и к рукам Пантелеймона Кондратьевича что-либо, как говорят в народе, прилипло. Но Крест, думаю, он отдал Сталину.

– А вы-то откуда знаете, что дело обстояло именно так?

– 40 лет назад мне делали операцию в лечкомиссии. В палате лежало 3 человека. Я и еще 2 женщины отходили каждая после своей операции. Одна – химик-ученый из Академии наук, вторая – первый секретарь Фрунзенского райкома партии Минска. Звали ее Клавдия Ивановна Тур.

И вот в тишине вдруг раздается голос Клавдии Ивановны. Простите, я уж процитирую, как всё звучало в подлинном виде: «Эх, бабоньки, пережили лето горячее, переживем и г… собачье». А дальше – мат еще круче.

От неожиданности мы расхохотались. А потом я подружилась с Клавдией Ивановной, оказавшейся очень хорошим человеком. Во время войны она находилась вместе с Пономаренко в Москве, в Центральном штабе партизанского движения. От него и услышала про вывоз музейных сокровищ. Клавдия Тур мне рассказывала, что Пономаренко по прибытии в Москву лично доложил Сталину: мол, все желающие из белорусской столицы эвакуировались, остались одни предатели. Представляете, что думал Сталин о Беларуси после этих слов?

– Представляю. Именно Пономаренко долгое время не хотел признавать существование минского антифашистского подполья. Хотя сам уехал из Минска 25 июня, не дожидаясь разрешения Сталина.

– Да, и увез сокровища с собой. Так что их точно надо искать в Москве.

«Крест вывозил из Могилева мой дед, Константин Адамович»

С такой категоричной фразы начал разговор позвонивший в редакцию минчанин Сергей Захаров. Сергей Эрнестович поведал следующее:

– Звали деда по матери Константином Васильевичем Адамовичем. Он родился в 1905 году в Минске, в 1928 поступил служить в ОГПУ. Весь военный период возил первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии Пантелеймона Пономаренко. После войны в Москве с шефом не остался, хотя Пономаренко и уговаривал. Дедушка вернулся в Минск, возил самого главу белорусских чекистов Лаврентия Цанаву. А вот друг деда водитель Малеев в Москву к Пономаренко поехал. Но Пономаренко не забывал и прежнего шофера – всегда поздравлял деда с праздником 7 ноября.

Дедушка был великий молчун, но незадолго до смерти в 1980 году вдруг разговорился. Стал показывать свои фотографии и разоткровенничался. Я к тому времени был уже сознательным 18-летним парнем, студентом исторического факультета, поэтому запомнил каждую деталь.

Дед признался, что именно он вывозил Пономаренко из окружения. На легковой машине. Марки ее я, к сожалению, не спросил. Зато дед рассказал, что погрузили в легковушки, которых было несколько, самые ценные музейные вещи. Крест находился именно в том автомобиле, за рулем которого находился дедушка. Колонна была разделена и двигалась в Москву разными путями.

– А Крест в Москве они кому сдали?

– А вот это, увы, дед не уточнил. Сказал лишь, что в Москву автомобиль с Пономаренко прибыл отдельно от остальных. Потому что главной задачей было не Крест спасти, а первого секретаря Компартии Белоруссии.

Пономаренко не забывал про деда до конца своих дней. Помог ему после войны получить квартиру на престижном проспекте Сталина – нынешнем проспекте Независимости, в доме номер 19. Дедушка, человек старой закалки, очень хотел, чтоб окна выходили на Комитет госбезопасности и на клуб имени Дзержинского. Представьте, ему в послевоенную разруху на четверых человек дали прекрасную двухкомнатную квартиру.

ОТ РЕДАКЦИИ

Вот, собственно, и все, что нам удалось узнать о судьбе Креста, который, согласно древнему преданию, является главной белорусской святыней. Из множества версий мы пришли к одной – следы Креста ведут в Россию, куда он был вывезен летом 1941 года из Могилева первым секретарем ЦК КПБ Пантелеймоном Пономаренко.

Согласно тому же поверью, благополучие Беларуси напрямую зависит от того, выполним ли мы завет предков и сохраним ли у себя свою главную святыню. Вот почему так важно, чтобы Крест Евфросинии Полоцкой вернулся на родную землю.

Поэтому поиски Креста продолжаются, мы ждем новых откликов наших читателей. Любая не известная ранее информация о пропавшей реликвии поможет приблизить ее возвращение на родину.