Очень тревожный звонок

Весна пробуждает природу, но в экономике наступает зима. Рецессия превращается в полноценный широкомасштабный кризис. Первая ласточка — это даже не падение ВВП в первом месяце или инфляция под 4% за январь-февраль 2015 г. Первая ласточка — это результаты внешней торговли.

В январе 2015 г. оборот внешней торговли товарами по сравнению с аналогичным периодом 2014 г. обвалился на 30,8%: экспорт упал на 24,8%, импорт — на 36,5%. Цифры по торговле с Россией более тревожные. Экспорт в Россию сократился на 39,6%, импорт — на ту же величину. По итогам 2014 г. доля России в белорусском товарном экспорте составила 42,2%, Украины — 11,2%, стран ЕС — 29,5%.

Резкое падение спроса на двух основных рынках, ухудшение платежной дисциплины вкупе с девальвацией RUR-рубля и украинской гривны — это уже не звонок вежливого колокольчика, а громкий набат о необходимости собирать народное вече.

Машина по генерации кризисов

Беларусь, как малая открытая экономика, испытывает шок внешней торговли. Не она первая, не она последняя. В экономической истории есть сотни примеров таких явлений.

Логика развития кризиса такова. Производители выпускают традиционные товары и поставляют их на традиционные рынки. Вдруг (при слабом анализе внешней конъюнктуры) поставленные товары «зависают» на складах, а заказов на новые нет. Заводы и фабрики продолжают работать в надежде, что кризис вот-вот минет, а он только разворачивается. Руководители предприятий пытаются найти новые рынки сбыта, но с кондачка завоевать доверие потребителей там, где нас не знают, невозможно. Вход на новые рынки занимает годы, и приказы больших начальников его явно не ускоряют.

«Выбивать» оплату за поставленные товары крайне сложно, потому что коммерческим партнерам часто расплачиваться нечем, а гонять товары туда- сюда — себе дороже. Второй удар под дых — рост складских запасов как результат неспособности адаптироваться к новым условиям рынка.

Большинство предприятий работает на заёмных ресурсах. Обостряется проблема обслуживания кредитов. Оборотный капитал вымывается. Производители вынуждены брать новые кредиты для обслуживания старых. Банки нервничают, поставщики товаров и услуг для производителей-должников нервничают, налоговая нервничает. Вся система постепенно выходит из равновесия и скатывается вниз.

Быстро растет ком долгов и неплатежей. Сокращается рублевая и валютная выручка. Падают налоговые поступления в бюджет. Производители переводят производство на 2-3 дня работы, увольняют работников и с протянутой рукой идут преимущественно в правительство с просьбой/требованием «Дайте денег!».

За что боролись, на то и напоролись. Это о промышленной политике и поддержке экспорта.

Фавориты государственного Двора

Правительство констатирует синергию очень неприятных тенденций. Первая — сокращение налоговых поступлений, вторая — рост заявок на бюджетные расходы, третья — увеличение числа бюджетных иждивенцев, четвертая — ухудшение качества использования инвестиционных госрасходов.

Вместо комплексных, системных решений правительство склонно принимать скоропалительные меры с целым шлейфом негативных последствий. Чиновники повышают налоги и другие поборы в бюджет, причем это делается избирательно.

Для одних ставки налогов увеличиваются в разы, в то время как другие от налогов и сборов освобождаются. Для номенклатурных любимчиков расширяется практика льготирования кредитов, реструктуризации старых долгов, в то время как для обычного малого и среднего бизнеса стоимость кредитов и условия их предоставления ужесточаются. Для чиновничьих фаворитов государство снижает ставки аренды, улучшает условия доступа к сырью и гарантированному госзаказу.

Раздав пряники, власти оставляют частному бизнесу только кнуты.

На этом этапе распорядители чужого (политики и чиновники) напрочь забывают о первопричинах резкого обострения кризисных явлений. Они очевидны: государственное централизованное планирование, низкое качество корпоративного планирования и менеджмента, неспособность вовремя спрогнозировать и адекватно среагировать на изменения спроса, государственный протекционизм и разрушение полноценного конкурентного поля.

Вот примеры такого рода действий. Решением Полоцкого районного совета депутатов № 44 от 30.01.2015 г. местные власти повысили коэффициент 2,5 к действующей ставке налога на недвижимость и коэффициент 2,5 к действующей ставке земельного налога. Причем не для всех. Аналогично решение № 25 Столинского районного совета от 30.12.2014 г. В условиях резкого сокращения спроса ставка земельного налога увеличена в 2,5 раза, налога на недвижимость — в 2 раза. При этом ставки для потребительской кооперации увеличены только в 1,5 раза.

Типичным примером дискриминации является решение Мстиславского районного совета депутатов от 4.02.2015 г. № 10-3. Этот документ увеличивает ставку земельного налога и налога на недвижимость в 2,5 раза, но исключение делается для организаций потребительской кооперации, а также для «организаций, в отношении которых местными Советами депутатов приняты решения о неувеличении и (или) снижении ставок налога на недвижимость и (или) земельного налога».

Выбор чиновников, а не потребителей

Белорусское законодательство превращается в инструмент индивидуального пользования. Чего только стоят формулы Минторга по установлению «правильной» цены.

С новым, еще более масштабным предложением выступило правительство. Оно поручило Министерству финансов блокировать расходы республиканского бюджета с учетом невыполнения показателей прогноза социально-экономического развития страны и Основных направлений денежно-кредитной политики.

Правительство ввело инновацию в бюджетно-налоговой сфере — ручное управление расходами Министерством финансов. Правительство решило не морочить себе голову принятием нового, реалистичного бюджета, а просто уполномочило Минфин по своему усмотрению решать, кому и какой глубины делать секвестр.

Принцип разделения властей? Парламентский контроль? Предсказуемость бюджетной политики? — Нет, не слышали.

А вот своим правом предоставления бюджетных кредитов областям и Минску на покрытие временных кассовых разрывов Минфин наверняка воспользуется.

Такой порядок распределения ресурсов ставит крест на законе о бюджете и на чаяниях тех, кто хочет хоть как-то понять, что будет происходить в экономике страны в этом году.

Нацбанк используем примерно такой же режим проведения денежно-кредитной политики. Главный подход — ситуативное реагирование на складывающееся положение в финансовой сфере и на внешних рынках.

При официально утвержденной годовой инфляции в 12% Нацбанк ориентируется на 18%, планирует увеличить широкую денежную массу на 30% и, если получится, к концу года снизит ставки по BR-рублевым депозитам до 20-23%. Всё зависит от доверия населения к депозитной политике. При этом особого желания влиять на условия и объем предоставления льготных кредитов (около 40% всех кредитов) у Нацбанка нет.

В Беларуси резко расширены сферы ручного управления экономикой, хотя именно руки чиновников довели страну до очередного кризиса. Рыночные автоматические стабилизаторы рынка заблокированы. Интерпретация законов отдана на откуп чиновников. В своей деятельности они ориентируются на изменения внешних факторов, политические предпочтения власти, а также на баланс интересов разных лоббистов.

Поскольку государство в экономике занимает 80%, а расходы органов госуправления — это ~43% ВВП, то основной характеристикой белорусской экономики в 2015 году является ее полная непредсказуемость.

Динамика экспорта товаров, состояние расчетов показывает, что эта непредсказуемость боком выходит белорусскому бизнесу, а, следовательно, всему населению. Может, люди и предприниматели, наконец, осознают, что они в одной лодке?