Не говорите красиво!

«Аркадий, об одном прошу: не говори красиво!» — восклицал Евгений Базаров, обращаясь к Аркадию Кирсанову в романе Ивана Тургенева «Отцы и дети».

«Александр, об одном прошу: не надо придумывать ничего красивого!» — готов воскликнуть я вслед за Базаровым, обращаясь к Лукашенко после того, как узнал о его планах «обратить внимание на некоторые участки в центре города, которые были запрещены к застройке и зарезервированы под хорошие проекты в будущем. Допустим, возле гостиницы «Беларусь», где была кондитерская фабрика, нам надо придумать что-то красивое...».

Не надо! Ради Христа!

Вы с выдающимися ваятелями нашего времени, созидающими одновременно резиденции и свинарники, уже все, что могли, придумали. Перевыполнили план по красоте.

Мало того, что варварски уничтожена почти вся старина, память города, так облик Минска разрушается еще и ужасающей «новизной».

Только «бриллиант» Национальной библиотеки, вошедший в top-21 (14-е место) самых уродливых зданий мира, чего стоит! И того же стоит махина, которая заткнула Сторожевку, усевшись на берегу Свислочи, как баба на чайнике, и придавив Троицкое предместье. Возле Верховного суда на углу улиц Кирова (Михайловской) и Ленина (Губернаторской), застроенных так называемыми «сталинками», вдруг решили, разрывая пространство и разрушая стиль, вторкнуть, как фиксу, высотную гостиничную стекляшку. Возле цирка (на парковой территории!) возносятся два отеля, в черт-те что превращая не просто лучший в Минске, а один из лучших в Европе, гениально созданный городской ландшафт от парка Горького (Городского сада) до здания Министерства обороны...

Почему все это возможно? Почему возможны не только удивляющие мир «бриллианты» и «саркофаги», но и кошмарные военные парады с тракторами и молотилками, славянские базары с пьянью и похабщиной?

Потому что мы живем во времена не только запрета власти на свободу, но и отказа народа от свободы. Отказа добровольного — при молчаливой договоренности с властью по этому поводу. Потому что все, что народ пока хочет, — есть! А есть, доесть то, что не доедал веками, можно и на славянском базаре, и в саркофаге, и даже в хлеву. Конечно, несколько неловко, но что ж — не господа. Не шляхта и не бояре.

Народ сам понимает, с кем и о чем договорился, поэтому все демократические приставания его только раздражают. Пока он или не наестся, или у него опять не станет еды.

Но вернемся к высокому. К нашим «красавцам».

Архитектура, дорогие наши «красавцы», — это не только здания, но и организованное ими пространство. Великолепная пустота. Ее нельзя или просто уплотнить, что вы делаете, выдавливая воздух из легких города, или произвольно расширить. Она должна быть только такой, какой должна быть. Эту «пустоту» нужно видеть, а для этого нужен великий талант, каким обладал, слава Богу, Иосиф Лангбард, который своими зданиями (Дома правительства, Академии наук, Дома офицеров, Театра оперы и балета) очертил распознаваемый облик центра Минска и заложил основы его планировки.

Великая архитектура, великое искусство (в вашем понимании «красивое») создается только во времена великих идей. Великие времена создаются великими людьми — нынешние времена таковыми никак не выглядят. Хотя бы потому, что в них под запретом настоящий талант, ибо он — свободен. Так что самое лучшее (красивое), что вы можете сделать, — это оставить «некоторые участки в центре города, которые были запрещены к застройке и зарезервированы под хорошие проекты в будущем», для будущего.

В котором, надеюсь, сбросят с Театра оперы и балета скульптуры, «красиво» вознесенные туда не Лангбардом, а уже нынешними «зодчими» при последней «реконструкции». Сбросят головами вниз, как и многих иных героев и персонажей времени несвободы, времени борьбы с национальной культурой, языком, историей, времени нашего национального позора, памятником которому будет «саркофаг» на Центральной площади Минска.