«Не для того Китай выложил свой мирный план, чтобы сейчас выкинуть самого себя из переговорного трека»

Опубликованная WSJ утечка о том, что представитель Китая по Украине потребовал признания Западом за Россией оккупированных ею территорий вызывает массу сомнений. Не склонен высоко оценивать китайское дипломатическое мастерство, однако не могу предположить, что китайцы допустили столь сильный внешнеполитический просчет. Требование Китая, озвученное WSJ, вызывает вопросы сразу по нескольким пунктам.

Во-первых, оно полностью противоречит первому пункту китайского «мирного» плана, в котором он говорит об уважении суверенитета и территориальной целостности всех стран на базе строгого соблюдения международного права и устава ООН. Очевидно, что предложение признать завоевания России в корне противоречит собственному же видению Китая по «политическому урегулированию украинского кризиса».

Вряд ли бы Китай выступил с таким очевидно противоречивым и непоследовательным предложением, все-таки они еще не вышли в вопросах дипломатии на недостижимый уровень России.

Во-вторых, любые вопросы по поводу признания новых границ на карте мира Китай всегда проецирует на себя и ситуацию вокруг Тайваня. Предложение признать ситуацию так, как она есть на данный момент, создаст прецедент, который столь же успешно можно применить и к Тайваню. Очевидно, что Китай не подставился бы под такой удар.

В-третьих, выход с предложением к Украине и Западу, которое очевидно встретит однозначный отказ не только совершенно бессмысленно, но и грозит выпадением из переговорного трека. Поскольку Китай не является участником конфликта и не решился поддержать Россию, опасаясь за свою экономику, у него нет никаких рычагов давления на Украину и Запад, чтобы настаивать на своем предложении.

Не для того Китай выложил три месяца назад свой мирный план, чтобы сейчас выкинуть самого себя из переговорного трека. Оставаясь в нем, он может рассчитывать на какое-то соглашение между Россией, Украиной и Западом, в котором будет одним из гарантов его выполнения, вылетев же из него, он лишит себя возможности принять участие в создании послевоенной системы договоров о безопасности, лишив себя статуса великой державы.

В-четвертых, выступая с таким предложением до начала контрнаступления ВСУ, Китай рискует быть поднятым на смех. Если Украине удастся в ходе контрнаступления вернуть один или более регионов под свой контроль, то предложение Китая будет выглядеть глупо, и ему придется в ежедневном режиме пересматривать его исходя из текущей линии соприкосновения. Очевидно, что никто не будет воспринимать серьезно такое мирное предложение – роль дипломатических шутов готовы взять только страны Африки.

У меня есть только одно предположение о том, что стоит за «сливом» WSJ – это давление Запада на Китай. Китай так и не заявил публично о том, как следует поступить с оккупированными территориями Украины. Появление такого сообщения должно вынудить Пекин как-то более четко выразить свое мнение относительно этого вопроса, чтобы он наконец-то разъяснил, что означает первый пункт его мирного плана в этом конкретном случае, иначе рискует быть сильно дискредитирован в глазах международного сообщества.

Это, видимо, хорошо поняли даже в российском МИДе, который отреагировал на публикацию WSJ с совершенно террористическим требованием к изданию, чем лишь подтвердил тот факт, что в аресте журналиста издания не было никаких законных оснований, кроме желания взять заложника.

Китай оказался в сложной ситуации и решил пока хранить молчание: в Пекине, вероятно, размышляют, как бы выйти из этой ситуации без разъяснения своей позиции по вопросу украинских территорий. С большой долей вероятности, там не смогут выдать ничего вразумительного, кроме натужного «сам дурак».