«Нас часто спрашивают: почему вы еще не умерли до сих пор?»

Более половины населения Республики Молдова живет ниже прожиточного минимума. О ценах на газ, винном конфликте с Россией и ситуации в стране «Салідарнасці» рассказал Василе Чоарик, пресс секретарь Конфедерации профсоюзов Республики Молдова.

«80% винодельческой промышленности Молдовы — это российский бизнес»

— Общественное мнение в Молдове считает, что запрет на ввоз молдавского вина в Россию был введен после того как Молдова и Украина навели порядок на приднестровской границе, т.е. ввели нормальные международные правила перехода границы, таможни. Это один аспект — политический. Но есть и другой аспект — все знают, что молдавское вино всегда славилось хорошим качеством. Но, чтоб вы знали, 80% винодельческой промышленности Молдовы — это российский бизнес, т.е. это российские бизнесмены, которые скупили акции, заводы. Получается так, что российские власти наказывают своих же бизнесменов. Есть и такое опасение, что по дороге от Молдовы до Москвы вино могут сфальсифицировать. Есть заводы на территории России, которые производят розлив молдавского вина, и там может происходить все, что угодно. Знакомые рассказывают, что купишь в России бутылку молдавского вина, выпьешь, но это не молдавское вино, это какое-то пойло. Получается целый комплекс проблем вокруг вина. На бытовом уровне, в основном, у наших людей нет предвзятого отношения к России и ее жителям. Потому что 250 тысяч молдаван работают в России. Подмосковье — это все наши гастербайтеры. Они по-другому знают Россию, изнутри. Они против официального курса России, но не против людей. Они понимают, что это политические игры и это наносит ущерб нашим взаимоотношениям. Но это никогда не приведет к национальной неприязни.

«Мы продаем вино цистернами, а в Европу с цистерной не поедешь»

Этот кризис с вином — это урок нам: не надо ориентироваться только на один рынок. Надо работать со всеми странами, чтобы в случае чего можно было быстренько переключиться. Сейчас мы находим большущую поддержку со стороны Румынии. Представители нашей винодельческой промышленности выезжают в Румынию, где проходят выставки нашего вина. Кроме того, наши парламентеры в Совете Европы проводят работу по популяризации нашего вина и даже сделали вечер дегустации молдавского вина прямо в Европарламенте. Теоретически мы можем выйти на европейский рынок с нашей продукцией. Но у нас неконкурентоспособное вино на европейском рынке. Не потому что плохое, а потому что там существуют стандарты, упаковка. Мы не научились этому. Мы продаем вино цистернами, а в Европу с цистерной не поедешь. Кроме того, в Европе перепроизводство вина тоже большое. Недавно была делегация из Китая. И наш президент произнес тост: «Выпьем за то, чтобы каждый китаец купил по бутылке молдавского вина!». Он не подумал, что если вдруг такое произойдет, то понадобится более миллиарда бутылок. У нас столько и не будет.

«Средняя заработная плата в два раза меньше, чем минимальная потребительская корзина»

Минимальная заработная плата в республике составляет около 31 доллара. Давайте возьмем среднего молдаванина, например, учителя. Он получает около шестидесяти долларов. Килограмм нормального мяса стоит около пяти долларов. Более половины населения республики Молдова живет ниже прожиточного минимума. Нас часто спрашивают, почему вы еще не умерли до сих пор? Потому что в республику ежегодно поступает 1 миллиард 500 миллионов долларов, которые зарабатывают местные жители, выезжающие в разные страны, чтобы прокормить свои семьи. В Молдове, наверное, в каждой семье кто-нибудь из родственников да находится на заработках зарубежом. Это тот спасательный круг, который еще держит нас на плаву, потому что экономика не работает, нет производства, нет производительности труда, значит, нет зарплаты. Уровень жизни людей падает. Но при этом цены в Кишиневе на жилье на 20% выше, чем в Софии.

Сейчас у нас литр бензина стоит где-то восемьдесят центов. Но вопрос в том, сколько на среднюю зарплату (около 100 долларов) можно купить бензина. Может быть, он и не дорогой, может быть надо, чтобы он стоил полтора доллара. Но надо соотносить цены с покупательскими возможностями населения. Тоже и с газом. Цена за газ у нас 110 долларов, но это только до 1 июля. Ведутся переговоры, что же будет дальше. Потому что Россия грозит, что сделает европейские цены. Если будет 250-260 долларов, как в Румынии, то мы вылетим в трубу.

«У нас в республике 64 контролирующих органа»

Из одного миллиона трехсот тысяч экономически активного населения Республики Молдова реально в теневой экономике занято около 60%. В нашей теневой экономике, это уже доказано, крутится еще один национальный бюджет. Надо сделать так, чтобы люди там находящиеся перешли из нелегального поля деятельности на легальное. За счет этого можно было бы, как раз, и сравнять минимальную зарплату с прожиточным минимумом. Что нужно, чтобы нелегалы начали отчислять налоги, т.е. перешли в реальный сектор экономики? У нас в республике, это посчитано, есть 64 контролирующих органа. Что эти органы делают, если они не могут приструнить нелегалов? Коррупция проникла во все сферы экономической и социальной жизни. Контролер идет на предприятие. А там уже точно знают, сколько ему надо дать. Отстегнул — и предприятие оставили в покое.

«Как это так мы умудряемся не давать человеку зарплату равную прожиточному минимуму?»

Конфедерация профсоюзов Республики Молдова, в которой состоит четыреста тысяч триста членов, борется за то, чтобы минимальная заработная плата была равна прожиточному минимуму. Поэтому мы уже второй год не подписываем национальную конвенцию. Об этом мы трубим на всех совещаниях, по телевидению. Это даже дошло до президента. Он в прошлом декабре на каком-то большом совещании обмолвился, что, мол, как это так мы умудряемся не давать человеку зарплату равную прожиточному минимуму?