«Мы ни в коем случае не хотим возвращаться на родину. Так нас приняли в Беларуси»

Украинцы, уехавшие с родины от войны и нищеты, рассказали «Салідарнасці» о том, как им живется в Беларуси.

«Когда услышала в Бресте эхо выстрелов, поняла, что это учения, но внутри все сжалось»

Ольга Бровач и ее сестра Арина приехали в Брест чуть больше месяца назад. Оле – 20, Арише – 10.

По словам Оли, родители отправили их к родственникам после того, как в родной Горловке жить стало невозможно.

– Если от Горловки идти прогулочным шагом около часа, попадешь на границу ДНР с украинской территорией. По нашему поселку часто проводились обстрелы, – рассказывает Ольга. – Ситуация была плачевная: дома не было ни света, ни воды, ни отопления, ни газа. Линии электропередач и газопровод перебиты. В квартире +7. Дома никаких условий – одна крыша надо головой.

Собеседница вспоминает, что обстреливать Горловку начали в июле. В августе сестры уехали в Харьков. Через месяц вернулись, когда все более-менее успокоилось.

– Дети в школу пошли, людям начали выдавать зарплату, гуманитарную помощь. Конечно, это было не так активно, как в Донецке. ...После Нового года перед нашим домом упал снаряд. Нам повезло, что окна выходили на другую сторону. В доме ни одного стекла не осталось. В магазине женщину ранило, а на улице убило мужчину. Через три дня снаряд попал в дом напротив. Папа сказал: «Ждать нечего. Что вы будете тут сидеть?».

Родители Ольги и Арины остались в Горловке.

– Из Украины их не выпустят, – объясняет Оля. – Отец призывного возраста, а мама работает медсестрой. Она тоже военнообязанная. Они могут через территорию ДНР, ЛНР и попасть в Россию, но это будет затратно. Папа до войны работал шахтером. С июля ни одна шахта не работает. Соответственно, никаких денег ему не платят. Мы с мамой работали в поликлинике. Кое-как нам зарплату выдавали. Пока получишь эти деньги – ничего не захочешь.

В Беларуси сестры могут находиться 90 дней. До 5 мая Ольге нужно найти работу, чтобы продлить пребывание.

– С младшей сестрой дела намного сложнее. Нужно, чтобы приехали мама или папа и устроились на работу. Я не могу оформить опекунство из-за разницы в возрасте, – говорит девушка.

Она согласна на любую работу.

– Образование у меня только школьное, высшее получаю в Харькове на заочном. Не откажусь и полы мыть.

Сестричка Арина в Бресте пошла в школу и уже успела подружиться с новыми одноклассниками.

– На день рождения ей столько подарков надарили – дети, классный руководитель и директор школы. Столько радости у сестренки было! Два дня приносила подарки домой.

О возвращении домой Ольга пока не думает.

– По телевизору говорят, что перемирие соблюдается. А на самом деле стреляют, но не так сильно. Если бы действительно было видно, что техника отводится, и начинает жизнь налаживаться...

Мама говорила, что в Горловке продуктовая блокада, редко пропускают машины с продовольствием. Доллар вырос, продукты подорожали, а зарплаты не платят. Сомневаюсь, что жизнь дома изменилась к лучшему. А здесь не стреляют...

Нас предупреждали, что недалеко от нашего микрорайона в Бресте полигон, где стрельбы проводятся. Когда я отводила сестру в школу, услышала эхо выстрелов. Я понимала, что ничего страшного, проходят учения. Но внутри все сжалось. Не знаю, пройдет это когда-то или нет...

«Не думал, что кто-то будет мне помогать»

Александр Бирюков приехал в Минск 1 марта. Его семья (жена и трое детей) осталась в городе Молодогвардейске Луганской области.

Несколько ночей он провел на вокзале. Потом его приютили неравнодушные минчане, откликнувшиеся на просьбу помочь в сообществе ВКонтакте.

Фото со страницы ВКонтакте

– Отозвались люди, предложили у них переночевать. Позвонил владелец хостела, сказал, что могу неделю пожить у них бесплатно. Меня это поразило. Я не думал, что кто-то будет мне помогать, – делится Александр. – Пока не могу себе позволить снять жилье.

Из сбережений у него только двести долларов, которые одолжил брат. Его последняя зарплата – 1000 гривен (или 500 000 белорусских рублей в эквиваленте). На родине собеседник работал инженером-программистом на мясокомбинате.

Жена Александра – учитель математики. Зарплату ей обещали выплатить весной. Не сказали только, в каком месяце:

– Под Новый год учителям выплачивали за сентябрь.

В Беларуси он рассчитывает найти работу с зарплатой в 10 миллионов. Готов устроиться сразу в несколько мест, чтобы вышел желаемый заработок. Как и многие его соотечественники, Александр хотел бы, чтобы предприятие предоставило жилье:

– Слышал, что у вас проще получить гражданство, чем в России. Хотя говорят, ни один украинец не получил статус беженца, потому что официально ведь нет никаких военных действий.

Александр активно занят поисками работы, ходит на собеседования, изучает вакансии, в том числе и те, которые рассылает Красный Крест.

-–Я думаю о том, что ждет моих детей, и хочу обеспечивать семью.

«Белорусы такие отзывчивые... У нас на чужие проблемы закрыли бы глаза»

Семья Кричиных переехала в Слуцкий район из Днепропетровской области.

– У нас не велись боевые действия, но мы опасались, что и к нам придет война, – объясняет глава семьи Дмитрий. – Во-вторых, мы видели, что экономика в стране рушится, с работой туго, жизнь хуже становится, и решили, что не сможем поднять своих детей в нормальных условиях.

На семейном совете решили уехать из Украины. Беларусь выбрали, потому что здесь живут мама и сестра жены Дмитрия.

Фото Алесь Достанко

– Они уже давно приехали, у них вид на жительство, – рассказывает Дмитрий. – Рассчитывали, что сестра жены получит гражданство. Как нам объясняли, по вашим законам, если у родственников есть гражданство, мы сможем оформить вид на жительство. Но у сестры жены возникли сложности с получением гражданства. Это основная причина, по которой жена и дети не могут здесь оставаться.

Дмитрий приехал в Слуцк в октябре. Ему посчастливилось быстро трудоустроиться. Он работает животноводом в сельскохозяйственном филиале «Слуцкого сыродельного комбината». Повезло и с жильем: предприятие предоставило семье Дмитрия дом в деревне Болотчицы. В доме нет воды, газа и удобств, отопление печное.

– Предприятие помогло с ремонтом, и в декабре я забрал семью из Украины.

Дмитрий и Анастасия Кричины воспитывают пятерых детей. Младшей дочке всего полгода.

Фото Алесь Достанко

У главы семьи оформлено разрешение на работу и временное проживание на год. Но его регистрация не влияет на семью. Дети и жена могут находиться в Беларуси 90 дней.

Чтобы они могли получить разрешение на проживание, на каждого члена семьи должен быть доход полтора миллиона рублей, говорит Дмитрий.

За февраль его зарплата составила около пяти миллионов рублей.

– Это в семь раз больше, чем я получал дома. В сентябре я заработал за месяц 1300 гривен (650 тысяч в пересчете на белорусские рубли по нынешнему курсу – прим «С»). У нас в Украине зарплат больших нет, разве что в Верховной Раде, – иронизирует собеседник. – У нас в селе люди выживали только за счет хозяйства: кто что вырастил, выкормил, продал.

На днях жена Дмитрия Анастасия ездила в Минск, обращалась в департамент по гражданству и миграции с просьбой о предоставлении убежища ей и детям.

– Нас предупредили, что, скорее всего, придет отказ, так как на территории Днепропетровской области боевых действий не ведется, плюс действуют минские соглашения. Но полтора-два месяца, пока заявление будут рассматривать, жена и дети смогут жить в Беларуси.

Дмитрий говорит, что если придется уезжать, отправит семью в Россию, чтобы через три месяца они вернулись к нему.

– Будем консультироваться, могу ли я оставить нескольких детей с собой, чтобы не срывать их с места и они могли в школе доучиться.

Мы ни в коем случае не хотим возвращаться на родину. Нас так приняли в Беларуси... Жена от счастья рыдала. Нам помогали все – и жители села, и из города люди приезжали. Кто диван, кто кровать, кто продукты приносил. У нас дом обставлен полностью. Мы очень благодарны. Люди такие отзывчивые, что сердце сжимается... У нас в Украине на это просто закрыли бы глаза – выкарабкивайся сам, это твои проблемы.