«Меня печалит то, что в стране происходит, и что половину населения это устраивает»

Группе «Машина времени» в этом году исполнилось 44 года. По одной из версий, образовалась она в мае, по другой — 25 июня. Корреспонденты РБК Кирилл Сироткин и Александра Федотова поздравили главного «машиниста» Андрея Макаревича с творческим днем рождения и поговорили с ним о честной власти, безнадежности, музыке, интеллигенции и том, как изменить страну.

Фото корреспондента РБК Дарьи Прохоровой

— Первым делом хотелось бы спросить вас про отношение к последним событиям. Год назад в обществе был подъем, во многом вызванный протестами, сейчас в воздухе ощущается разочарование. Согласны ли вы с таким мнением?

— Дело не в протесте — он меньше всего интересует. Меня очень печалит то, что вообще в стране происходит. Печалит, что примерно половину нашего несчастного населения это устраивает.

Они генетически привыкли на кухне говорить одно, а на собраниях — другое. Они — трусы и приспособленцы, им так легче. И вообще — не было бы хуже. Видимо, должно пройти 200 лет, чтобы они граждански созрели до людей в том понимании, в котором я бы хотел людей видеть.

— Что это за понимание?

— Человек должен ощущать себя свободным. Если ему нагло врут — его унижают. Он не должен этого позволять. А мы это кушаем каждый день.

— А какие должны быть предпосылки и условия для такого "гражданского созревания"?

— Трудно сказать. Мне кажется, мы до этого просто не доросли. Слишком много пришлось пережить, начиная с 1917 года. Да и до 17-го жизнь шоколадом намазана не была.

Понимаете, какая-то женщина с мужем убила свою малолетнюю дочь, оставила ее умирать в ванной, изобразили пропажу. Преступление раскрыли. Матери дали 5 лет и 2 месяца. А Ходорковский за экономическое преступление сидит 10 лет, и ему сейчас исправно готовят третий срок. И сделают. И все будут молчать в тряпочку.

Они не понимают, что это проверка для каждого. Завтра это может быть с каждым, как бы он себя ни вел.

— Звучат такие голоса: мы вышли на улицу, потребовали, а ничего не произошло…

— В ладоши хлопнули, а солнышко-то и не взошло. Это инфантилизм чистой воды. А с чего они решили, что надо один раз выйти — и все изменится? Они имеют дело с очень опытными людьми, профессионалами своего дела, которые знают, как расколоть народ, как устроить провокацию, а потом за это же людей посадить. Это их работа, их этому учили. Так что надо набираться ума и терпения.

— Некоторое время назад вы написали письмо Путину про коррупцию. С тех пор мало что изменилось.

— Знаете, от того, что я считаю, ничего не изменится. Много трепа, а на нас плюют с высокой колокольни со всеми нашими мнениями. Поэтому есть мое интервью, нет его — это, к сожалению, сегодня ничего не меняет. И это особенно противно.

Тебя не хотят слышать. Ты вроде как не гражданин.

— Как вы считаете, что нужно сделать, чтобы это изменить?

— Нужно спокойно и последовательно добиваться своего. Наверное, именно поэтому я нахожусь в гражданском комитете партии "Гражданская платформа".

Нужно решать вопрос не баррикадами, а, как бы это иногда ни было сложно, долгим лояльным путем, который в законах у нас, между прочим, отлично прописан. Осталось добиться, чтобы они выполнялись.

— Не можем не спросить вас про грядущие выборы мэра Москвы. Вы уже определились со своим выбором?

— По-моему, все уже решили без нас. Вам не кажется?

— Кажется.

— И мне кажется, это еще один плевок в лицо всем москвичам и всем гражданам страны. Я не говорю, что Собянин — плохой или хороший, я против него ничего не имею. Но устраивать такую бессовестную перетасовку… Что мы, дураки? Это же каждой собаке понятно.

— Андрей Вадимович, вы написали песню, навеянную процессом над Pussy Riot, была песня "Крысы". Какие события последнего времени вызывали у вас желание писать? Мимо каких событий в жизни вы не можете пройти?

— События, которые происходят сегодня, на песни не вдохновляют. Но других событий, к сожалению, не происходит. Так что ничем порадовать не могу.

— А вообще, что вас вдохновляет на песни?

— Иногда — какая-то радость, иногда — какая-то надежда. Это не прямая зависимость.

Но сейчас я вижу состояние какой-то безнадеги, когда писать что-то социальное, по меньшей мере, уже смешно и неприлично. А всем остальным что-то мне не хочется сегодня делиться.

— А из чужого — книг, музыки, кино — что вас в последнее время поразило?

— Чтобы поразило… Нет, никаких потрясений я не испытал, увы.

— Такой застой есть немножко и в музыке, и в литературе. Раньше, наоборот, в самые худшие времена случался подъем искусства.

— Ничего себе "немножко"! Это все не связано. На самом деле, все идет волнами. Общественное развитие — одной волной, развитие наук и искусств — другой волной, и они не всегда совпадают. Сегодня они, на удивление, совпали.

— У "Машины" тоже давно не было новых альбомов, последний "Машины не парковать" вышел в 2009г., в прошлом году появился интернет-сингл "Крысы". Когда ждать новый альбом "Машины времени"?

— Мы не назначали никаких сроков, нас никто никуда не гонит.

— Но поклонники ждут.

— Пусть ждут.

— Вы в "Гражданской платформе" отвечаете за культуру. Если представить, что эта партия стала правящей и у вас появились полномочия, что бы вы изменили в нашей культурной жизни?

— Я привык решать проблемы по мере поступления. У нас есть Ирина Прохорова, которая настолько хорошо сформулировала культурные задачи партии, как мне и не снилось. Это висит на нашем сайте, и кому интересно, советую это прочитать. Если я начну сейчас пересказывать это своими словами, получится только хуже.

Что советское правительство, что правительство нынешнее — в этом они очень похожи — сильно недооценивают роль художника в государстве и не вполне понимают, что это такое. А американцы, например, понимают. Америка завоевала мир не танками и не нефтью, а своими фильмами и своей музыкой.

И этому у них надо было бы поучиться.

— Вы говорите о влиянии культуры, но недовольны ситуацией в стране, которой управляют люди, любящие ваши песни…

— Вы думаете, что прослушивание песни "Машины времени" делает человека автоматически святым? Не переоценивайте роли искусства. Человек может послушать наши песни, даже полюбить их, но остаться такой же сволочью, какой и был. Не стройте иллюзий.