«Мечтаю, чтобы белорусы улыбались не только на плакатах»
Для чего на холодильнике Светланы Зеленковской висит звонок? Кому разрешается примерить тапочки ее любимого человека? И реально ли прожить на зарплату актрисы театра? Об этом и многом другом Светлана рассказала в рамках проекта «Жизнь (не)обыкновенного белоруса».
Застать дома приму Купаловского театра корреспонденты «Салідарнасці» не могли несколько месяцев! Фестивали, гастроли, съемки… И личная жизнь актрисы сложилась так, что она живет в Минске и в Москве. Впрочем, накануне встречи Светлана Зеленковская попросила не касаться в интервью ее личной жизни. Разумеется, я не могла не спросить, почему эта тема запретная.
— Я ничего не боюсь, — объяснила актриса. — Если люди хотят себя распиарить — они рассказывают о своей личной жизни. Я ее оберегаю… Хорошие артисты не рассказывают о личной жизни. И зрителю от этого только польза. Когда мы приходим к доктору, мы же не узнаем, с кем он живет, и есть ли у него любовница. Мы хотим, чтобы он нас вылечил. Так и здесь.
Наш фотограф Сергей Балай был сражен, когда Светлана Зеленковская предложила ему …тапочки любимого мужчины со словами: «Поскольку вас зовут тоже Сережей…». Очарованный красотой актрисы, он ловил моменты, когда Светлана не позировала, а представала в образе богини домашнего очага. Например, вот такой
— Как вы расставляете приоритеты между личной жизнью и работой?
— По жизни очень важно расставлять приоритеты. Когда человек суетится, распыляется либо выбирает приоритеты, о которых потом жалеет, жизнь идет наперекосяк. А если выбирать правильные приоритеты, то все остальное складывается. Для меня в жизни главное — это любовь. Любовь к ребенку, мужчине, маме. Я живу сердцем, и любовь меня никогда не подводила. Допустим, я выбираю встретиться с любимым человеком в ущерб карьере, ролям. В итоге получается все: и карьера, и ребенок, и мужчина любимый.
Жизнь учила меня безусловной любви. Отдавать, не требуя ничего взамен. Когда отдаешь, к тебе потом сторицей возвращается.
Мой стиль жизни — ничего не планировать. Конечно, я думаю о будущем. Но никто не знает, сколько он пройдет по этой земле, сколько ему отсчитано… Я учусь жить настоящим.
— У вас было ли желание уехать из Беларуси?
— Нет. Очень люблю путешествовать, но уезжать отсюда не хочу. Хотя не могу сказать, что ощущаю себя здесь комфортно, потому что не могу жить в Минске со своим молодым человеком.
— Следует ли из того, что вы много времени проводите в разъездах, что вы больше востребованы за пределами страны?
—Не думаю, что где-то я востребована больше, чем здесь. Здесь у меня есть постоянное место работы — театр.
— Скажите, а реально ли, по-вашему, прожить на зарплату актрисы Купаловского театра?
— Нет, конечно. Проработав больше десяти лет в театре, играя в основном главные роли, в прошлом месяце моя зарплата составила где-то 2,2 млн. рублей.
— А вот депутат парламента Светлана Шилова считает, что трех миллионов рублей достаточно для того, чтобы прожить семье с двумя детьми.
— Пусть покажет, как она это делает, если у нее есть дети. Пусть распишет график каждого дня. И чем она кормит, сколько у нее уходит на растущий организм каждого из детей.
…Зимой моя дочка была ростом 165, носила обувь 38-го размера. Летом нога уже 39 и рост 171. Понятно, что весь гардероб надо менять.
Как мама я стараюсь, чтобы питание дочки было здоровым, сбалансированным, чтобы одета она была хорошо, чтобы образование хорошее получала. И репетиторскими услугами приходится пользоваться.
Но у меня очень хорошая опора — мужчина, который со мной рядом, не дает почувствовать кризис.
— Вы бы хотели, чтобы дочь стала актрисой?
— Я не против. Если она захочет сама. Сейчас она занимается музыкой, посещает модельное агентство Сергея Нагорного. У нее очень много мечтаний. Дочка считает, что модельный бизнес поможет раскрыть ее способности.
На холодильнике Светланы мы заметили звонок. Как оказалось, в семье традиция: кто открывает холодильник — звонит в звонок, и вся семья собирается на кухне.
Антикварный самовар — из коллекции любимого человека Светланы Зеленковской
— Как вы считаете, на какую пьесу похожа жизнь белорусов?
— «Тутэйшыя». Микита Зносак — вечно битый, пристраивающийся — это белорусы в одном лице... Наш народ — трудолюбивый и талантливый. Но таланты все уезжают... Нет пророка в своем Отечестве — очень часто это в нашей стране подтверждается.
Другая сторона белорусов — «Сымон-музыка». Гонимый, печальный образ.
— А что должно произойти в сознании этого типичного белоруса, чтобы что-то изменилось к лучшему?
— Не знаю... Обычно все меняется, когда жертва присутствует. Очень не хотелось бы. И так очень много жертв. Я не пророк. Не могу об этом судить. У меня есть свои мысли, но не хотелось бы их озвучивать. Я, правда, не знаю, что может поменять Беларусь.
Я не соглашаюсь с тем, что происходит, и что могу, делаю, но не считаю себя вправе к чему-либо призывать, потому что не могу взять на себя такую ответственность. Как поётся в песне «Ляписа Трубецкого» «Броненосец», «равнодушие убивает не хуже пули». Невозможно быть ни при чем. Каждый человек при чем. Если он рожден на этой земле, то он для чего-то здесь. Не просто так. Поэтому каждый должен сам решить — для чего. Какую он выбирает цель, и какой путь — созидания, добра, борьбы, поиска истины, познания себя... Быть равнодушным — это значит отсутствовать в этом мире.
Я не могу быть равнодушной, но в то же время не имею права кого-то за что-то судить.
— Что такое, по-вашему, воплощение белорусской мечты?
— Я много езжу и заметила, чем мы отличаемся. Мы не улыбаемся. Белорусы угрюмые, испуганные, озабоченные, порой агрессивные, потому что где-то порой достало.
В моем понимании белорусская мечта в том, чтобы мы стали улыбаться искренне. И не только на плакатах и по БТ.
Мы недавно ехали по Украине в поезде. Когда проезжали домики, из них выходили бабушки, и все улыбались. Наши бабушки почему не улыбаются? Беззубые все! Нет денег на то, чтобы покушать. Какой там стоматолог?
Выхожу в Белостоке и вижу бабушку счастливую, хорошо одетую, как она кладет ноги на лавочку и отдыхает, потом заходит в магазинчик...
Люди улыбаются, когда они свободны, когда знают, что завтра им будет что кушать, что они смогут поехать в путешествие, что их дети и внуки будут здоровы, и у них есть перспективы.
— Несколько лет назад была в гостях у литовского актера Адомайтиса. Он сравнил профессию актера с проституцией.
— Это просто очень зависимая профессия. В том плане, что тебя выбирают. Круто достигнуть того уровня, когда ты сам выбираешь.
— Кто бы вы хотели, чтобы вас выбрал?
— Много у меня пожеланий. Хотелось бы и с Михалковым поработать, и со Звягинцевым, и с Ларсом фон Триером, и с братьями Коэнами, с Тарантино и с Терри Гильямом…
Вообще, конечно, хочется, чтобы появился режиссер молодой креативный, и через его талант прославилась Беларусь.
К сожалению, государство не занимается рекламой нашего кино. Фильм Лозницы показывают в Каннах. Украинцы говорят: «Это наше кино». Почему мы не можем сказать, что это наше кино?
Фильм «Одинокий остров» на МКФ приглашен. Кино фигурирует как латышско-эстонское, потому что продюсер — латыш, а режиссер — эстонец. И хоть там снялись все белорусы, и «Беларусьфильм» участвовал, но почему-то мы не рекламируем этот фильм как наш. Привыкли себя принижать.
— Режиссер Андрей Кудиненко недавно опроверг миф, что актрисы спят с кинорежиссерами. По его словам, актрисы спят с операторами, потому что те знают, как их удачно снять, подсветить. Что на это скажет актриса?
— (Смеется). Я не спала с операторами. Не было такого. И с режиссерами тоже. Если вас это интересует.
Своим продвижением как следует, видите, не занимаюсь. Надеюсь на талант свой. (Хохочет). Но с операторами надо дружить, это правда.
Вообще, у нас есть три очень перспективных молодых режиссера. Их называют три К: Кудиненко, Колбышев и Кононович. У них я бы тоже хотела сняться. Правда, у Кудиненко я уже снималась трижды. Но надеюсь, еще будет у нас с ним работа совместная и не одна.
— У вас были сумасшедшие поклонники в театре?
— Да, был один. Надеюсь, что у него все сейчас очень хорошо в жизни, и он не прочтет это интервью и не возобновит свои притязания.
Когда я была беременна, этот человек все время ходил рядом. Правда, об этом я узнала потом. Он устроился в театр, приходил на спектакли, садился в первый ряд…
Как-то я проснулась в день рождения, и мама спрашивает: «Что за розы на балконе?». Оказалось, его видели утром рано спускавшимся на каком-то приспособлении с крыши. Такое пугает.
— Как вы от него избавились?
— Бывший муж с ним поговорил. А потом я с ним встретилась и сказала, что такое никуда не годится.
— Если бы вы не стали актрисой, кем бы вы были?
— Ой, не знаю. Я больше ничего не умею. (Смеется). Я даже не знаю, умею ли я быть актрисой. А вы у меня спрашиваете такие серьезные вещи…
Помню, как в школьном спектакле сыграла злую фею Гингему из «Волшебника изумрудного города». Я даже приз получила за то, что создала убедительный образ — не пожалела свои волосы, начесала — и такой шар получился. (Хохочет). Ведьмы мне удаются. Кстати, у Кудиненко в «Оккупации. Мистерии» моя героиня тоже такая ведьмочка, всех мужиков дезертирами сделала. И они же еще потом и гибли.
— В жизни вы такие трюки проделывали?
— Ну, вот я же не знаю, что с тем поклонником, который розы на балконе оставлял. (Смеется).
— Несколько лет назад, когда мы с вами познакомились, вы сказали, что самое трогательное признание в любви, которое вы слышали в своей жизни — это когда любимый мужчина говорит, что хочет от тебя ребенка. Скажите, вы могли бы решиться на второго ребенка?
— Конечно. Наоборот, даже хочется. Все будет, даст Бог. Это такой подарок. Куда там этому актерству до такого чуда! Причем, когда делаешь правильный выбор в жизни, все складывается. Роли в кино у меня появились после того, как я решила родить ребенка. Когда дочке было три месяца, я уже репетировала Барбару Радзивилл…
«Салідарнасць» продолжает проект «Жизнь (не)обыкновенного белоруса». Ждем ваших предложений и приглашений в гости на кухонные посиделки на gasetaby@gmail.com.
Оцените статью
1 2 3 4 5Читайте еще
Избранное