Любить себя. А надо ли?

Прочитала вот очередную статью о том, что человек должен, прямо-таки обязан любить себя. И призадумалась. Должен? Почему? Кому? И главное — как?

С одной стороны общество жестко требует от нас определенного — гламурного и успешного образа. С другой стороны, оно хочет, чтобы мы любили себя такими, каковы мы есть, а мы, чего уж греха таить, далеко не все и не всегда «на позитивчике». Более сложная система взаимоотношений с собой пугает и социум, и нас самих. Мы от нее отвыкли.

Однако так было не всегда. Лет 30 назад был популярен противоположный тезис: любить себя нельзя категорически. Стыдно. Неприлично. Это называлось страшным словом «эгоизм», и потому самым ужасным прегрешением считалось избаловать ребенка, вырастив из него эгоиста. Это уже потом, в девяностые, психологи сообщили нам, что любить себя можно и нужно. Для этого часто используется авторитет Христа: мол, максима «Полюби ближнего, как самого себя» предполагает, что без любви к себе нельзя полюбить другого. Но о любви ли вообще речь? Возможно, и христианская любовь — совсем не то, что имеют в виду поп-психологи и журналисты? А что тогда?

Да, ужасные последствия нашей детской «балованности» изрядно преувеличивали и семья, и школа. И да, к нам относились жестче, чем к последующим поколениям (не говоря уж о поколениях наших родителей): это не был выбор мам и пап, это был выбор культуры — а родители оказались лишь ее жертвами. Они просто-напросто не знали, что можно воспитывать детей, не готовя их заранее к тяготам жизни. Да, в результате многие из нас выросли с «комплексами». Ох уж эти комплексы… Ужасное словцо: будто страшнее зверя нет. Есть, поверьте: трусость, агрессия, манипулирование, равнодушие, душевная лень, зависть, скупость…

Сейчас установка другая: надо максимально избавить себя от комплексов, а значит, от части размышлений, доли переживаний, толики эмоций. Что получается в итоге? Правильно, позитивчик.

В советское время был анекдот:

«Вопрос: «Колебались ли вы?»

Ответ: «Да, но только с линией партии».

Так вот и колеблемся с линией партии, не с той — так с другой. Культура шарахается из стороны в сторону, а мы — за нею.

Впрочем, дело сложнее. Ведь и те, что с комплексами, вовсе не пренебрегают любовью к себе. Они холят и лелеют свой «негативчик». Например, хорошо знаю типаж людей, залюбленных мамами и бабушками так, что их комплексы вовсе не мешают им обожать себя с такой искренней и неудержимой нежностью, которая далеко не каждому по плечу — и слава Богу. Они постоянно тянут одеяло на себя. С ними невозможно иметь дела ни в какой области. Они спрашивают: «Как поживаешь?» — лишь для того, чтоб после твоего «да нормально все» начать как минимум получасовый рассказ о их собственных делах, которые либо прекрасны, либо ужасны (но в любом случае поинтереснее твоих «сереньких»).

Вспоминаю знакомую: она позвонила мне, когда я скорчившись от боли, ждала скорую помощь. Услышав об этом, она сорок минут делилась воспоминаниями о своих болезнях, операциях и об ужасных условиях в стационаре. Напутствовала она меня фразой: «Там умрешь — никто и не заметит». Знавала человека, обрушившего весь день работы одной видеоредакции, потому что вместо отведенного ему часа проговорил два с лишком: остальные ведущие и гости ожидали в полном недоумении … впрочем, нет, они не обиделись. Обиделся как раз он: его красноречие не было оценено, его самооценка была серьезно задета — а она и так-то у него понижена. Знаю и тех, кто умеет поиронизировать над собой — но лишь для того, чтоб упредить вопросы к себе в зародыше: мол, такой уж я неумеха, распустеха, козел, исполненный комплексов под завязку. В просторечии это значит: «А не пошли ли вы… Нравлюсь я себе таким, таким и буду».

Знаком и еще один типаж — преимущественно женский, хотя у мужчин тоже встречается: он включает истеричность, экзальтацию вплоть до психопатии. Такие настасьи филипповны обоего пола. Комплексы с заниженными самооценками на самом деле — их главное достояние: плебейский мир не оценил их, таких духовных и тонких по достоинству. «Пожалей меня! — требуют они. — Утешь. Помоги, подскажи, сделай за меня и выслушивай с утра до ночи и с ночи до утра!» Так что под маской нелюбви к себе, бывает, такая любовь скрывается, что хоть святых выноси…

В общем, эти люди с заниженной самооценкой сильно себя любят. Учить их «полюбить себя» совсем ни к чему. Они умеют это лучше, чем что-либо другое. И это вовсе не любовь в христианском понимании, которым так любят козырять все, кому не лень: это разные виды влюбленности в себя.

Однако вернемся к прошлому. Прежняя культура говорила: любить себя стыдно, и потому люди маскировали эту любовь доступными средствами (о некоторых я написала выше). Да, это несло неуют, дискомфорт, неуверенность. Но культура говорила и иное: к другим надо относиться лучше, чем к себе. Почему «лучше»? А потому что залог нормальных человеческих отношений — это когда другому прощаешь больше, чем себе.

Как ни парадоксально, «кодекс строителя коммунизма» включал в себя не только кондовую идеологию, но и элементы разумного, доброго, вечного, в том числе и христианского мировоззрения. Это общеизвестно: по этому поводу есть даже научные работы. И дети это доброе и вечное усваивали, особенно если им везло с учителями литературы.

Вовсе не будучи поклонницей СССР, не могу не видеть, как много по-настоящему хороших людей выросло в той тоталитарной стране. Людей, знающих, что они — не пуп земли. Обычно это усваивали уже классу к пятому. Сейчас и на пятом курсе не каждому дано. И в пятьдесят лет — тоже. «Любите себя!» — говорят нам, и это, конечно, греет: любить себя без чувства вины за свой эгоизм «легко и приятно» ©.

Какие же советы по науке страсти нежной к себе самому мы слышим сегодня?

«Напишите на бумажке список из десяти своих достоинств. Сделали? А уж человеку с такими достоинствами можно позволить себе и парочку недостатков. Примите себя таким, какой вы есть. Вы же, в сущности, неплохой».

Ну, неплохим себя считать — совсем неплохо. И списки могут быть разными: я хорошо готовлю, я стильно одеваюсь, я люблю фото котят… За это можно простить себе, например, склонность к скандалам или подсиживание коллег на работе. Вы скажете: там имеются в виду крупные достоинства и мелкие недостатки. Но это не оговаривается. И потом, «крупное» и «мелкое» ныне смешалось: мы живем в мире, когда что конституция, что севрюжина с хреном; что квест, что Лев Толстой; что Феллини, что «Американский пирог» — в обыденном понимании все это равнозначно.

Читаем дальше: «Хватит сомневаться в себе и искать оправдания своему неуспеху. Добивайтесь». А если ты не хочешь добиваться? Или хочешь добиваться того, что в нынешнем мире — вовсе не символ успеха?

Вы не заметили, что можно сказать «успешный менеджер», но нельзя — «успешный писатель»? Т. е, можно, но тогда речь стопроцентно идет не о писателе, а о беллетристе. А как быть с талантом, пишущим в стол, ставящим спектакли на крошечную аудиторию, выставляющим свои картины на улице или играющим в подземных переходах? Или просто рабочим на заводе. Или учителем в школе. По нашим сегодняшним критериям, это человек категорически неуспешный. Значит, любить себя ему не за что?

Продолжаю цитировать: «Себя вы не утешаете и не подбадриваете… Себя вы только гнобите. Побудьте себе другом и родной матерью. Поддержите себя. И главное — простите».

Это очень приятная позиция. Да только приводит она к далеко не таким расчудесным результатам — ни для себя, ни для других. С одной стороны, жалость к себе — не самое продуктивное чувство (особенно в свете культа успеха). А с другой… Когда ты, сидя в транспорте, усердно делаешь вид что спишь, любуешься на природу в окно © или копаешься в мобильнике, а рядом стоит старик, инвалид или беременная — ты как раз и являешься себе родной матерью. И когда, распихивая окружающих плечами, ты пролазишь вперед в карьерной иерархии. И когда пускаешь в ход когти и зубы, по-дружески поддерживая себя-голубчика. Нет, человек себе не мать и не друг. Человек — сумма своих поступков. Человек — это его совесть.

Когда-то замечательный философ Карл Ясперс писал, что совесть — это голос Бога в нас. Совесть надо слушать и слышать. Ее антипод — самопрощение. Именно оно — причина многих бед и даже преступлений: вспомните, как на Нюрнбергском процессе подсудимые отвечали: «Я только выполнял приказ». Нет, конечно, гнобить себя не нужно. Но совершив что-то против совести, надо твердо сказать себе: это моя вина, я так больше не поступлю. И не поступать.

Желающие любить себя всеми фибрами и жабрами, конечно, имеют на это полное право. Но хорошо бы все-таки сначала любить кого-то больше, чем себя. И помнить, что в собственном личном мире каждый — точно такой же «пуп Земли», как ты в своем. А если он ведет себя иначе — деликатно, вежливо, скромно — то лишь потому, что умнее и интеллигентней тебя. Пусть ты даже директор холдинга или доктор наук, а он — подсобный рабочий на заводе.

В общем, нынешний призыв «полюбите себя» — он не про любовь вовсе. Он про влюбленность в себя. И Христос тут не при чем. Влюбляешься — с широко закрытыми глазами, любишь — с открытыми. Влюбиться можно в кого угодно: «полюбишь и козла» — именно из этой оперы… А когда поймешь, что козел, — это уже не любовь. Это либо привычка, либо лень, либо финансовая зависимость, либо уверенность, что с папой-козлом детям лучше, чем без папы, либо все та же истерическая экзальтация «люблю-люблю-люблю!».

Любить по-настоящему, не уважая человека, — нельзя. Во всяком случае, долгое время. Тем более, если речь о себе. А нынешняя культура дает нам право любить в себе именно козла: с пьяной веселостью пристающего к прохожим; орущего песни под окнами в три часа ночи; ездящего на байке без глушителя и т. д., и т. п. Будь непосредственным — говорит нам культура, делай, что хочется, и тогда ты непременно будешь счастлив.

Будь успешным и популярным — и обрящешь.

Нахваливай себя и презирай лузеров и «нищебродов».

Выставляй фото еды и заграничных пейзажей — с собою-голубчиком в центре.

Веселись в стиле «чииииз» — во всяком случае, до тех пор, покуда не щелкнет фотоаппарат.

Другой облик счастья наше время не очень понимает. А оно есть. И состоит не в том, чтобы себя обожать, а в том, чтобы себя понимать. Уважая хорошее в себе и сердясь на плохое. Честно, не сластя пилюлю, говорить себе правду в глаза. И главное — требовать от себя больше, чем от других.

Влюбляясь в себя — попустительствуешь слабостям. Уважая — растишь в себе силу. Дело это долго и нелегкое: к самоуважению можно идти всю жизнь. Но чем раньше — тем лучше. Может, это и есть христианская любовь?

Лишь в этом случае можно стать счастливым. Без оправданий в виде «комплексов» и «пониженной самооценки», с одной стороны, и без тупого, якобы «позитивного» эгоизма, в котором мы, сегодняшние, живем и умираем одиночками.