Кузнецов: «К репрессиям стараются подключить всех»

— После дикого избиения 31-летнего мужчины на Площади Перемен, который теперь в реанимации, сегодня была предпринята атака на ЖК «Каскад», — пишет обозреватель Петр Кузнецов. — Перед этим ОМОН и МЧС там героически воевали с трусами, сегодня же СМИ сообщают о проходящем обыске в как минимум пяти квартирах, в части из которых на момент прихода силовиков отсутствовали хозяева и двери были взломаны.

ЖК «Каскад», утро 12 ноября. Фото TUT.BY

Мы, похоже, наблюдаем новый тренд. Протесты по будним дням практически стихли, но силовиков из казарм никто распускать не собирается — теперь их будут занимать подавлением любой низовой активности, чтобы заставить людей в буквальном смысле не высовываться из квартир.

В ситуации, когда вся страна категорически отказалась принимать очередное «президентство» Лукашенко и удержать власть ему удалось лишь «на штыках», всем стало понятно, что начавшаяся позиционная борьба — это борьба на износ и на истощение ресурсов. Победитель в такой борьбе определяется опосредованно: побеждает тот, кто не проиграл.

Специфика психологии действующего режима — это его очень последовательная и принципиальная агрессия, склонность к насилию и к карательным методам, мстительность. Сам Лукашенко не так давно говорил о том, что «всех достанем». Очевидно, «дворовая война», равно как и начавшийся погром в медицинской сфере (вслед за культурой) и образовании — это звенья как раз этой цепи. Простора развернуться тут достаточно. После дворов можно пойти на заводы, в университеты, школы, больницы, библиотеки — недовольные сегодня есть везде.

По факту это означает, что даже в намечающийся период некоего спада активности (возможно — усталости, возможно — передышки, возможно — ожидания нового импульса и «окна возможностей») он сам своими приказами будет лишь увеличивать нагрузку на систему и силовой аппарат.

Мы сейчас наблюдаем, как к репрессиям стараются подключить всех, кто получает зарплату из бюджета. Туда уже втянуты не только силовики, но и МЧС, и всякие санстанции, налоговики и пр., кого отправляют «кошмарить» бизнес, преподаватели и многие другие. Все идет к тому, что с самого верха реально будет поставлена задача (если еще не) «достать каждого». А это значит, что вся государственная машина будет работать на репрессии и в том случае, если протесты даже остановятся вообще.

Чалый: «Если в первые дни протестов насилие и садизм были безадресными, то сейчас — адресные»

Подобный образ действий неминуемо и очень сильно будет расширять беззаконие в стране и, следовательно, градус общественного недовольства. Даже если на каких-то этапах и будет казаться, что протестный потенциал уменьшается, это будет лишь пожар в торфянике и возможность взрыва будет сохраняться в любой момент. Вопрос будет не в том, случится это или не случится, а в том, когда это случится.

С другой стороны, для властей это создает свои огромные риски. Первый в том, что запускаемый сценарий будет означать существование в режиме тотальной мобилизации в течение неопределенно долгого времени, а этого система может просто не выдержать — любые механизмы ломаются, если им приходится работать без остановки.

Второй в том, что кратное увеличение числа исполнителей репрессий приведет к тому, что нарушать закон придется не нескольким тысячам, как сейчас, а десяткам и сотням тысяч. И вероятность того, что среди этого, сильно расширенного круга, будут появляться все новые и новые люди и группы, отказывающиеся становиться преступниками, также сильно возрастет, особенно же в условиях перегрузки. Выпадение из карточного домика даже одного звена может стать началом полного краха.

Когда в шахматах наступает «пат», это приводит к рукопожатию и ничьей. В политике это означало бы переговоры, компромиссы, поиск решений. Но если одна сторона в ситуации, когда выигрышных ходов нет, продолжает двигать по доске фигуры, просто ради того, чтобы двигать... Маразм и бессмысленность таких действий раньше или позже становится очевидной для всех — даже самых ярых болельщиков, тренеров, судей и товарищей по команде.