Казакевич: «Положение в Беларуси и так чрезвычайное – нет никаких ограничений, чтобы кого-то посадить, прессовать, издеваться»

Политолог – о закономерном итоге жестокости и пренебрежения законами.

Стоп-кадр из распространенного видео: силовики, врываясь в квартиру программиста Зельцера, были с пистолетами

Произошедшая в Минске перестрелка с гибелью людей – новый виток ненависти режима и его противников, повод «закрутить гайки», либо ситуация вышла из-под контроля?

По мнению политолога, директора института «Политическая сфера» Андрея Казакевича, можно говорить о закономерностях процесса репрессий и давления, которое оказывает государство на людей в последний год.

– Даже удивительно, что такого рода эксцесса не было больше года. Ведь понятно, что уровень ненависти в обществе, по крайней мере, значительной его части, по отношению к представителям правоохранительных органов, достаточно высокий. А действия правоохранителей очень часто демонстративно оскорбительны, направлены на унижение достоинства людей, демонстрируют свое превосходство…

Если выложенная съемка – это не постановка, и все именно так происходило на самом деле, то силовики, когда шли на задание, даже не предполагали, что этот человек может представлять для них угрозу.

Потому что привыкли наносить «профилактические визиты», которые заключаются в том, что попросту выбивают двери, арестовывают людей и устраивают произвольные обыски без каких-то серьезных оснований для этого.

И подобного происходит очень много, в сообщениях медиа мы видим только небольшой сегмент всего этого.

Эксцессы, подобные произошедшему 28 сентября, говорит Андрей Казакевич, могут происходить и дальше, если тактика подавления и произвольных обысков будет продолжаться:

– Люди есть люди, у некоторых не выдерживают нервы, некоторые начинают в такой ситуации вести себя нерационально. А учитывая, что только разрешенных «стволов» в Беларуси, если не ошибаюсь, порядка 100 тысяч, а есть еще и незарегистрированное оружие, вероятность довольно высока. Это закономерный итог той жестокости, пренебережения к законам, которую демонстрируют представители власти.

– Действительно страшно представить, что теперь одни получат право сразу стрелять на поражение, а другие представят, что иного способа противостояния нет…

– Силовики и до этого имели право стрелять на поражение, которое, собственно, использовали в данном эксцессе. Дальше может что-то измениться. Некоторые аналитики говорят о введении военного или чрезвычайного положения – но у нас оно и так, в общем, чрезвычайное: нет никаких ограничений для того, чтобы кого-либо посадить, прессовать, закрыть какую-нибудь организацию или издеваться над конкретными людьми, выгонять их из страны. Если есть желание, а уж тем более подозрение, все это делается.

И то, как действовали силовики с самого начала, как свободно зашли и начали выламывать двери, показывает, что они привыкли иметь дело, скажем так, с обычными людьми, кто не может оказать сопротивления, кто сразу ложится на пол, когда к нему врываются в квартиру.

Здесь дело пошло не так, и, вероятно, теперь они будут больше думать о собственной безопасности, экипироваться как минимум бронежилетами и так далее.

Но, повторюсь, во введении чрезвычайного или военного положения нет практического смысла – и без того «неугодные» газеты, организации, политические партии закрывают, когда хотят. Разве что это будет более законно – формально, но кого это останавливало.

– А если под маркой военного положения отложить на неопределенный срок референдум по Конституции, мол не до референдумов нам сейчас?

– Его и так можно отложить. И когда говорят, что военное положение можно использовать для оправдания каких-либо своих действий – весь предыдущий год показал, что оправдываться нашему высшему политическому руководству ни перед кем не нужно. Оно делает, что пожелает.

Многому, что происходило за это время, можно было бы придумать оправдание, подобрать убедительную аргументацию и какие-то основания, предоставлять факты, прежде чем, например, закрывать общественные организации…