«Из никому неизвестных детей за три месяца получают бренд, который после «Евровидения» можно будет продавать за деньги»

Почему белорусские участники «Евровидения» выходят на сцену «осатаневшие»? Почему прошлогодний конкурсант был «невменяемым»? Почему нашей стране отдали детское «Евровидение»? На эти и многие другие «почему» отвечают известные и сведущие в делах конкурса персоны.

За круглым столом в «Комсомолке» собрались народный артист Беларуси Александр Тиханович, исполнители Гюнешь, Дима Колдун и Анастасия Тиханович, продюсер Ани Шаркуновой и Германа Владимир Кубышкин, композитор и продюсер группы "Топлесс" Максим Алейников, продюсер и режиссер Владимир Максимков, бывший исполнительный продюсер проекта "ЕвроФест" Дмитрий Баранов. Перед обсуждением мы предложили экспертам послушать песню «Far Away», с которой группа «3+2» -- три девушки и два парня из проекта «Новые голоса Беларуси» -- планирует представить нашу страну в Осло на «Евровидении-2010».

Дмитрий Колдун: А текст есть, чтобы почитать? Я ни одного слова, кроме «Far Away» (название песни, в переводе «Далеко». – Авт.) так и не понял. Интересно, о чем песня?

Владимир Максимков (улыбаясь): Достаточно и одного слова…

Гюнешь: А можно узнать, кто выбрал эту группу?.. Кто член жюри?

«КП»: Выбирали представители белорусских телеканалов.

В. Максимков: На самом деле Европейский вещательный союз (ЕВС. – Авт.) не настаивает на отборочном туре. Телекомпания может как устраивать, так и не устраивать отборочного тура. Может выбирать год, а может сама решить за день. Нет никаких правил, и телекомпания не обязана ничего объяснять. Собрались и выбрали.

Д.Колдун: В России наоборот приходят к открытому отбору.

В.Максимков: Да, Дима ты прав. Большинство стран используют конкурс «Евровидение», как коммерческий проект. И внутри страны устраивают из этого большое шоу, на котором тоже зарабатывают.

Александр Тиханович: То, чем и занимался «ЕвроФест» -- устраивал шоу.

Максим Алейников: И сами выбирали. Кого хотели…

Александр Тиханович: Значит, еще раз хочу сказать по поводу, кто кого выбирал. Например, руководитель проекта и те, кто работал в «ЕвроФесте» никогда не были членами жюри. И не надо улыбаться.

М.Алейников: Я вас ни в чем не обвиняю...

«В прошлом году сделали громадную ошибку»

Александр Тиханович: В прошлом году сделали громадную ошибку. Я считаю, что всенародный выбор певца Елфимова привел к тому, к чему он привел. Вот этого делать нельзя было точно. Потому что когда выбирает профессиональное жюри, в этом хоть есть какая-то доля… А то взяли переделали под Елфимова условия контракта!

М.Алейников: С моей точки зрения все просто: кто бы ни выбирал, результата как не было, так и нет. Это говорит о том, что, видимо, успех на «Евровидении» зависит, во-первых, от песни, а во-вторых, от исполнителя, который должен максимально «дружить» с этой песней. Соответственно, специалисты, которые принимают решение, должны разбираться как минимум в песнях.

Дмитрий Баранов: Не согласен, что достойного результата не было. Один, к примеру, сидит среди нас (глядя на Дмитрия Колдуна. – Авт.)

М.Алейников: Что касается Колдуна, то им занималась не команда БТ или ОНТ. Поэтому этот результат мы вообще в сторону отложим…

Александр Тиханович: Ну почему нужно откладывать в сторону результат, который был? Вы хотите сказать, что это все делал Киркоров? Но результат же был.

М.Алейников: Согласен. Так, может, в этом году тоже отправить Киркорова или еще кого-нибудь? Я не говорю, что этим должен заниматься я, просто вся эта неразбериха напрягает.

«На «Евровидении» нужно учиться делать бизнес»

В.Максимков: Основная проблема, на мой взгляд, в том, что нужно, чтобы страна поняла, что она от этого «Евровидения» хочет. И после этого начинать целенаправленно работать.

Если страна хочет результат – используются одни методы. Например, нанимаются киркоровы и зарубежные команды.

Но я считаю, что от «Евровидения» не нужно ждать результата. Потому что это коммерческий телевизионный конкурс. ЕВС на этом конкурсе зарабатывает колоссальные деньги. Получая эти деньги от стран-участниц конкурса. Не надо гнаться за результатом, надо учиться делать бизнес на телевизионном проекте.

Я не согласен с Максимом Алейниковым, что это конкурс песни. Мне кажется, что этот конкурс вообще далек от музыки. Это как Олимпийские игры. Они для чего нужны? В первую очередь для продвижения страны.

А еще к Олимпийским играм можно прицепиться, чтобы развивать массовый спорт. Вот две задачи. И в «Евровидении» то же самое. Можно и страну продвигать, и внутри развивать некие структуры. Можно создать рейтинговую программу и заработать на ней денег. Главное, чтобы страна определилась: нужен результат или участие в процессе.

«КП»: До сих пор мы пытались работать на результат.

В.Максимков: В основном, да. И мне кажется, что это неправильно.

Анастасия Тиханович: Не могу согласиться, что мы работали только лишь на результат, потому что все те три года, которые существовал проект «ЕвроФест», задачей было не только попасть в финал. Никто не забывал, что это все-таки конкурс, непредсказуемое мероприятие. Одной из основных задач было поднять уровень страны.

«Евровидение» -- это огромная инфраструктура, в которой задействовано около 43-х стран. Мне кажется, что после этого конкурса о Беларуси заговорили по-другому.

И не надо говорить о том, то успех Димы Колдуна заслуга только Киркорова. На этот успех работала целая команда…

«Плохой артист может испортить самую хорошую песню»

Александр Тиханович: Все то время, что мы занимались «Евровидением», можно сказать, что мы «строили дом». Прошлый год был исключением. Потому что прошлогодний конкурсант был невменяемым в том смысле, что с ним нельзя было договориться. Или мы договаривались, а потом он говорил «нет».

М.Алейников: Вы говорите, что главный здесь телевизионный продюсер, который указывает исполнителю, где и как ему нужно прыгать.

Анастасия Тиханович: Но и спортсмену тренер говорит, что и когда делать. И тот выполняет то, что ему говорят, а не вертит носом: «То буду, это не буду!»

В.Максимков: Повторюсь, «Евровидение» -- это большой бизнес. И строится он на законах бизнеса. А не творчества. Делается большая рейтинговая программа, куда собираются взносы со всех стран. Все страны платят за свое участие в «Евровидении», за подготовку своих артистов. Поэтому в первую очередь этим проектом должен заняться менеджер.

Владимир Кубышкин: Я настаиваю на том, что плохой артист может испортить самую хорошую песню. Выигрывает харизматичный артист и сильная личность. Поэтому выбирать сначала нужно артиста, и лишь потом песню для него. Понятно, что один человек ничего не сделает, а потому в помощь артисту нужна команда специалистов.

Кроме того мы смешиваем три разные вещи. Телешоу и конкурс – абсолютно разные вещи. Мы пытаемся соревноваться в конкурсе, но в телешоу существуют свои четкие правила.

Мы подходим к этому, как к честному соревнованию. И для меня это просто смешно. Потому что это телешоу, где задействованы спонсоры, телевидение. А мы рвем сердце и душу, мучаем артистов.

Кроме того, ко всему этому мы еще и лепим государственный интерес. Если так, то не надо подходить к этому, как к конкурсу. Если есть государственный интерес, то нужно отправить на «Евровидение» самого профессионального артиста. Как спортсмена на Олимпиаду. И пусть оба едут побеждать. Но есть еще и позиция артиста, для которого это шанс, розовая мечта уехать из страны за лучшей жизнью.

«Нужно не побеждать, а извлекать выгоду»

М.Алейников: Я считаю, что если так нужен результат, то государство должно было потратить деньги на организацию голосования за Беларусь в других странах.

В.Максимков: Это невозможно.

М. Алейников: Возможно.

Д. Баранов: Все предельно просто: если есть достойный артист, но нет песни – ничего не получится. Чтобы занять достойное место, песня тоже нужна.

В.Максимков: При чем тут место? Это чистый бизнес. Та же Патрисия Каас участвовала в «Евровидении», потому что сейчас она российская артистка, в том смысле, что ее пытаются раскрутить на российском рынке. Именно поэтому российский менеджмент организовал ее участие в этом конкурсе. Дабы повысить к ней интерес в первую очередь российского зрителя.

Поэтому нужно поменять отношение к «Евровидению» и перестать ожесточенно выходить на сцену с лозунгами «Только победа!» Вспомните, как наши артисты выходят на сцену «Евровидения». Они выходят осатаневшие: «Но пасаран! Они не пройдут!» А вся Европа фигеет и думает: «Господи, что у них там творится в этой стране?»

«КП»: Но раз мы такие классные и знаем, что нужно делать, то почему не можем победить? Давайте победим, а потом изменим отношение к этому конкурсу.

В.Кубышкин: А зачем побеждать? Не надо. Канал ОНТ сейчас получает конкретную выгоду для себя. Они при помощи этого ресурса получают конкретный КПД: из никому неизвестных детей за три месяца получают бренд, который, возможно, после «Евровидения» можно будет продавать за деньги. Вложенные в них средства вряд ли вернутся в полном объеме, потому что на территории Беларуси любой музыкальный проект имеет низкую рентабельность. Но здесь хотя бы есть логика: неизвестный артист быстро становится известным и может уже брать деньги за билеты.

А вот какой смысл известному артисту ехать на «Евровидение» и после этого возвращаться в Беларусь? Это холостой выстрел. Особенно учитывая те возможные негативные моменты, которые были у всех, кто возвращался, поджав хвосты и теряя те позиции, которые имели. Я вообще не понимаю, за что мы деремся...

«Давайте отдадим «Евровидение» Володе Матросову!»

М.Алейников: Гюнешь, наверное, понимает. Пятый раз дерется.

В.Кубышкин: Гюнешь – единственная исполнительница, которая сделала себе карьеру на «Евровидении», так ни разу туда и не попав. А зачем туда ехал Петя Елфимов? Надеялся, что его там увидят и сразу пригласят в Сан-Ремо? Или сразу дадут миллион долларов?

Без предварительной договоренности на московскую историю – это все детский сад. Наивный и непрофессиональный подход.

В.Максимков: Вова, ты абсолютно прав, как музыкальный продюсер. И с точки зрения конкретных частных интересов. Гюнешь сделала себе на этом хороший промоушен. Если бы поехала Аня Шаркунова, и ты бы этим занимался, я убежден, что вы бы хорошо выступили, и ты бы уже пробивал московскую историю. Давайте отдадим это Володе!

В.Кубышкин: Давайте отдадим это Володе Матросову. Один Матросов у нас уже был (намекая на печальный опыт на «Евровидении» Владимира Максимкова, после чего тому пришлось уйти с руководящей должности из Белтелерадиокомпании. – Авт.)

В.Максимков: Я не занимался своими проектами, в отличие от тебя. Я на тот момент делал первое «Евровидение» в этой стране, я пробил это «Евровидение» и вышел на этот уровень. И мне обидно, что мы это не используем уже много лет. С точки зрения страны и телеканала.

Я тебя, Володя, похвалил, как музыкального продюсера, но ты не понимаешь более важной задачи. Тогда я делал так, потому что думал, что это правильно. И я себе лично ничего не получил, кроме того, что ушел с этой должности.

Тогда стояла задача принести бренд «Евровидение» в страну и на этом бренде сделать зонтичный бренд. Чтобы использовать последний для развития музыкальной и телевизионной структур.

Александр Тиханович: А «ЕвроФест» этого не делал?

В.Максимков: Так «ЕвроФест» оттуда же пошел. Поэтому, считаю, что есть два подхода: стратегический и государственный. Либо нужно использовать бренд «Евровидение», чтобы развивать свои суббренды, либо давайте отдадим его в частные руки, чтобы была хоть польза конкретным артистам.

«Почему я должен дарить кому-то песню?»

М.Алейников: Что касается правил игры… Мне очень много раз звонили с ОНТ и предлагали поучаствовать в «Музыкальном суде», написать песню. Я неоднократно отказывался по очень простой причине: я не вижу в этом случае для себя никакого результата.

Начнем с того, что при организации этого конкурса никто не говорил, что выбираем песню для «Евровидения». Во-вторых, я спрашивал: «А кто поет?» -- «Вы сами можете выбрать любого человека, поучаствуйте!»

Получается, что я напишу песню, дам ее кому-нибудь спеть, после этого она по каким-то причинам никуда не попадает и что мне потом с ней делать? Я не получу за нее ни копейки денег, я не смогу продать ее другому человеку, потому что какой-то исполнитель разочек спел ее по телевизору.

То есть, получается, что вы предлагаете мне подарить кому-то песню? Зачем мне это надо?

Вы обозначьте задачу и мой конкретный интерес. За песню для «Евровидения» мы заплатим тебе столько-то. Тогда я реально напрягусь, очень постараюсь и, соответственно, буду отвечать за результат. Меня бы даже устроило условие, по которому, если песня не попадает в 10-ку на «Евровидении», я ничего не получаю.

В.Максимков: Мы сбиваемся на обсуждение каждого личного интереса…

М.Алейников: Естественно. Это нормально.

В.Кубышкин: Я сейчас задам провокационный вопрос. Кто принимал решение отправить Елфимова на «Евровидение»?

Александр Тиханович: Народ.

В.Кубышкин: А кто выбирал Алехно?

Александр Тиханович: Жюри.

В.Кубышкин: А вот если бы в прошлом году отправили Гюнешь – это был бы самый органичный вариант из всех шести лет нашего участия в конкурсе.

Анастасия Тиханович: Мы полностью с вами согласны!

Александр Тиханович: Конечно!

В.Кубышкин: Сейчас бы уже всем раздали по медали, а Гюнешь, наверняка, дали бы звание народной.

М.Алейников: Как минимум, заслуженной.

«В прошлом году было жалко смотреть на конкурсантку из Англии»

В.Кубышкин: Могу сказать, что во всем том, что сейчас творится с ОНТ, есть прогрессивный шаг. Потому что все эти народные выборы, которые были до сих пор, у меня, как у профессионала, вызывали улыбку.

В этом году телеканал ОНТ, который является коммерческой структурой, инвестировал средства в этот странный мега-проект под названием «Новые голоса Беларуси». Вся страна видела большие шоу, многочисленные отборы. Соответственно, сегодня именно ОНТ несет коммерческие риски по поводу того, что мы сейчас наблюдаем. Они инвестировали деньги в отбор, платили деньги авторам. Кстати, я тоже отказался участвовать в песенном конкурсе.

А сейчас они попытаются отбивать вложенные деньги. Конечно, это маловероятно. Но это их деньги, и поэтому это по-честному. Ведь на «Новые голоса Беларуси» потратили приличные деньги, теперь нужно отчитаться.

Я, как патриот, хочу, чтобы они победили, потому что страна от этого выиграет. Но шансов, что победят мальчики и девочки, которые на сцене вызывают у меня лично какое-то умиление просто потому, что они очень хотят, но пока не умеют, очень мало. Риски, что они выступят неудачно по сравнению с тем, если бы послали профессионального артиста, 1 к 10.

В.Максимков: А что такое профессиональный артист?

В.Кубышкин: Это человек, который хотя бы пять лет находится на сцене, у которого есть опыт выступлений.

В.Максимков: Профессионализм измеряется количеством лет?

Д. Баранов: В прошлом году мы про это уже слышали (смеется).

В.Кубышкин: В прошлом году мне было жалко смотреть на конкурсантку из Англии. Она была очень красивая, ей написали классную песню. Но из-за того, что она молодая и неопытная, она очень неуверенно смотрелась на сцене.

Анастасия Тиханович: Это правда. Но с другой стороны, когда вышел такой же молодой представитель из Израиля, зал взорвался.

«Это конкурс художественной самодеятельности»

В.Максимков: Сколько за время существования «Евровидения» туда попадало профессиональных артистов? В основном это конкурс художественной самодеятельности.

В.Кубышкин: Это уровень хорватского шоу-бизнеса.

В.Максимков: Совершенно верно. В основном балканские исполнители там и побеждают. А мы приезжаем на конкурс самодеятельности со словами: «Мы профессионалы, мы там победим!» И никак не можем победить на конкурсе самодеятельности!

В.Кубышкин: Дима, а сколько шла твоя подготовка к «Евровидению»?

Д. Колдун: Песня была записана в декабре.

Анастасия Тиханович: Но это были полгода круглосуточной подготовки, когда спали по четыре часа в сутки.

В.Кубышкин: Плохо то, что сейчас осталось меньше трех месяцев. Сейчас нужно уже выбирать и начинать работать с артистом, который поедет на «Евровидение-2011». Готовиться нужно год. Хотя, я не удивлюсь, если все было известно заранее и наши конкурсанты готовились целый год.

«Мне предлагали поехать в этом году на «Евровидение» от России»

«КП»: Давайте вернемся к песне «Far Away», которая представит Беларусь на «Евровидении». Гюнешь, Дима, вопрос к вам: понравилась ли песня и, если бы вам предложили поехать на «Евровидение» именно с этой композицией, согласились бы?

Д.Колдун: Скажу, что мне в этом году уже предлагали ехать на «Евровидение» от России. Но песня, может, она и хитовая, мне показалась не совсем органичной.

Что касается песни «Far Away», то, на мой взгляд, все это где-то уже было. Для примера скажу, что, когда мне Филипп показал демо-версию песни, с которой я впоследствии поехал на «Евровидение», мне она понравилась сразу. Это уже тогда было оригинально и необычно. А здесь прямой бит, эге-гей, все вперед. Ну, и кроме того, что касается исполнителей, на мой взгляд, их нужно поменять.

М.Алейников: Почему?

Д.Колдун: Мне кажется, что для такой музыки у этих исполнителей не хватает немного мощности.

«КП»: Энергетики?

Д.Колдун: Не то что энергетики… то, чего мне, наверное, немножко не хватало в песне Александра Рыбака. Мне не хватило немножко хрипотцы. А здесь я смотрю и… ничего нет.

М.Алейников: Нормальная стандартная песня.

Д.Колдун: Я не говорю, что она плохая.

В.Кубышкин: У меня уже полгода назад не было сомнений, что поедут именно они…

Гюнешь: Что ж ты мне не сказал? Я готовилась…

«Почему я не могу представить свою страну на «Евровидении»?»

В.Кубышкин: Гюнешь всегда идет против течения. Заметьте, что в нынешнем году профессиональные артисты почти не подавали заявки. Цинизм проел уже у многих веру в справедливость. Гюнешь одна из последних, кто не теряет надежду.

Гюнешь: На самом деле ребята очень слабенькие вокалисты. Черненький мальчик более-менее поющий. Хотелось бы услышать ребят живьем.

Я, к примеру, могу ответить за свой вокал. Потому что я стояла на этой сцене. Когда репетировал Елфимов, я попросилась постоять. На самом деле там очень страшно. Но это конкурс и, если мы туда едем, мы должны побеждать.

Пятый год я пытаюсь попасть на «Евровидение» и, благодаря «ЕвроФесту», в позапрошлом году, когда поехал Алехно, я поняла, что у Руслана действительно была более правильная песня. В прошлом году мы сделали костюмы и показали, что я могу выступать и в этом направлении. В этом году у меня правильная песня, и она была уже готова в сентябре.

Александр Тиханович: Я послушал, и мне песня понравилась.

Гюнешь: Уже готов номер, но, к сожалению…

В.Максимков: Гюнешь, ты одна из самых интересных артисток страны!

Гюнешь: Хорошо. А почему тогда я не могу представить свою страну на «Евровидении»?

М.Алейников: Потому что среди людей, которые принимают решение, есть другое мнение. А почему ты не пошла в «Новые голоса Беларуси»?

Гюнешь: Кстати, меня тоже приглашал телеканал ОНТ. Они услышали мою песню, звонили, хотели, чтобы мою песню исполнила какая-нибудь исполнительница. А потом, если песня прошла бы в финал «Музыкального суда», обещали меня пригласить и вернуть песню. Я отказалась, мне показалось это неинтересным.

«Ехать нужно дуэтом с Димой Колдуном!»

Александр Тиханович: Но на самом деле из того, что предлагал «Музыкальный суд» в итоге выбрали лучшее. Тем не менее, по зрительскому голосованию эта песня не победила. Вот в чем нонсенс. Что касается того, что они не говорили, что ищут песню для «Евровидения», так они и не могли об этом заявить, они не члены ЕВС.

«КП»: Гюнешь, давай представим, что организаторы пересмотрят свое решение и предложат поехать на «Евровидение» тебе, но с песней «Far Away»…

Александр Тиханович: Поедет.

В.Максимков: А я предлагаю дуэтом с Димой Колдуном.

Гюнешь: Ну, я не знаю, мне кажется, что песня такая неяркая.

В. Максимков: Но ты-то ее украсишь. С твоим-то вокалом и внешними данными!

Гюнешь: Если надо – спою...

«КП»: Дима, возможно, у тебя, как у конкурсанта, который достиг наивысшего результата на «Евровидении», есть некий счастливый рецепт?

Д.Колдун: Рецептов у меня нет. Я выскажу свои бытовые наблюдения.

Должна быть мотивация. Когда я после победы в «Фабрике звезд» остался, грубо говоря, ни с чем, и все пошло на спад, у меня появилась артистическая мотивация. Поехать на «Евровидение» и доказать всем, что я могу.

В этом случае совпало еще и то, что была продюсерская финансовая мотивация Филиппа Киркорова. Он вкладывал деньги, которые впоследствии планировал вернуть в неоднократном количестве. Этого не случилось, но это было.

Также была мотивация и у Белтелерадиокомпании, которая тоже вкладывала деньги. Совокупность всех этих стимулов вылилась в то, что мы работали на результат все вместе, одной большой сплоченной командой.

Что касается истории с Елфимовым или Алехно, то в их случае отсутствовала либо одна из этих мотиваций, либо больше.

«КП»: Не хочешь последовать примеру Билана и поехать на «Евровидение», чтобы улучшить свой результат?

Д.Колдун: Я вот не пойму, Дима Билан, что один ездил на «Евровидение» несколько раз?

«КП»: Это наиболее яркий из последних примеров.

Д.Колдун: Если у меня будет песня, я подумаю об этом. И опять же -- нужна мотивация. Для меня песня – самое главное, здесь я соглашусь с Максимом Алейниковым.

М.Алейников: Мой телефон знаешь – звони.

Д.Колдун: Хорошо.

«В народном голосовании победил «Ляпис Трубецкой»»

Александр Тиханович: Что касается песни «Far Away», то песня нормальная, под нее можно сделать номер и с этим можно работать. В марте на встрече глав делегаций нужно будет заявить исполнителя и песню. А до этого времени еще все можно поменять.

«КП»: На сайте «Комсомолки» опубликовали опрос: «Кого бы вы отправили на «Евровидение-2010»?» Первое место читатели отдали группе «Ляпис Трубецкой», второе – Гюнешь.

Гюнешь: Опять второе!.. Я творческий человек и хочу поехать на «Евровидение» не для того, чтобы обязательно занять первое место. Если моя песня и я, Гюнешь, подходим для того, чтобы представить страну – я готова. Если нет – я буду дальше заниматься творчеством.

«КП»: До полуфинала в Осло осталось меньше трех месяцев. Какие важные шаги необходимо сделать?

Александр Тиханович: День и ночь заниматься вокалом, постановкой номера, имиджем, промоушеном.

В.Максимков: К сожалению, промоушеном уже поздно.

Анастасия Тиханович: Очень мало времени, потому что в марте на встрече глав делегаций нужно представить готовый музыкальный материал.

Александр Тиханович: Я знаю, что могут сказать: «Ой, необязательно то и это. Необязательно эти папки и календарики делать. Это никому не нужно…»

В.Кубышкин: Опять совковый подход, когда никто ни за что не отвечает. Кто руководитель?

В прошлые годы я знал, что руководитель – Александр Тиханович. Кто сейчас руководит этим всем? Кто координатор? Может случиться так, что все будет существовать независимо друг от друга: номер, песня и то, что будет происходить на сцене.

Осталось мало времени. Если бы меня сейчас спросили: «Что делать?» я бы ответил, что не знаю.

«Место на «Евровидении» нужно продавать»

Александр Тиханович: Нужно понимать, что их уже выбрали и в любом случае ребят нужно готовить.

В.Максимков: Предлагаю в этом году не участвовать, взять паузу и начать готовиться к следующему «Евровидению».

Александр Тиханович: Но для нас в этом году есть большой плюс. В том, что в этом году «Детское «Евровидение» будет в Беларуси. Политически в этом для нас очень большой плюс.

В.Максимков: Я циничный человек, простите. Но «Детское «Евровидение» нам отдали не по политическим моментам, а потому, что в мире кризис и сейчас это отдают странам, которые берутся за подготовку. Только поэтому.

В.Кубышкин: Сейчас в министерство культуры пришли новые прогрессивные люди, которые пытаются изменить подход. Думаю, что через пять-семь лет, может, даже раньше, нас ждут существенные изменения к лучшему…

В России к «Евровидению» сегодня чисто коммерческий подход. В итоге ведь все равно выигрывает государство. Потому что коммерческие структуры инвестируют в проект деньги, имея желание получить в конечном итоге прибыль от конкретного медиаресурса.

Александр Тиханович: Могу сказать, что в России взяли все, что делал «ЕвроФест». И об этом мне говорило руководство Первого канала. Они увидели, что в Беларуси сделали шоу…

Д.Колдун: Потому что никто не изобретал велосипед.

В.Кубышкин: Считаю, что если кто-то хочет ехать на «Евровидение», он должен прийти к организаторам не только с идеями, но и с деньгами. Чтобы самому нести экономические риски. Как это делали Агурбаш и российские продюсеры Колдуна и Алехно. Если бы мне предложили такой вариант, то я бы наверняка тоже нашел денег под Аню Шаркунову.

В.Максимков: Так что это место надо продавать... Гюнешь, Бог с ним, с этим «Евровидением», давай на «Грэмми» замахнемся!

Гюнешь: А возьмем?

В.Максимков: Не сомневайся! И будешь первой белорусской артисткой обладательницей «Грэмми». Вот это я понимаю!