Гуриев: «Чем дольше диктатор остается у власти, тем труднее судьба страны после того, как он уходит»

Власть беларусского правителя с самого начала держалась на насилии, и это было понятно задолго до 2020 года по исчезновению оппозиционеров, проведению «выборов» и волнам репрессий. Такое мнение высказал профессор экономики в университете Sciences Po в Париже Сергей Гуриев.

— Лукашенко изначально — диктатор страха, — отметил экономист в эфире Обычного утра. — До событий 2020 года он не сильно думал о том, что ему нужны какие-то информационные механизмы, просто полагался на насилие. А когда задумался о вопросах пропаганды, ему, как помните, пришлось приглашать специалистов из России, и прилетали целые самолеты с пропагандистами.

Путин вплоть до 2021-2022 года был диктатором обмана. Он, безусловно, отставал от Лукашенко с точки зрения применения насилия, и в России всегда говорили о том, что нужно смотреть на Беларусь: что происходит в Беларуси сейчас, произойдет в РФ через несколько лет.

Закончилась эта трансформация буквально в первые недели после начала полномасштабного вторжения, когда все независимые СМИ были закрыты, были заблокированы Facebook, Twitter, Instagram, и Путин ввел открытую цензуру, «иноагентство»…

Мы с политологом Даниелом Трейсманом говорим об этом в книге «Диктаторы обмана. Новое лицо тирании в XXI веке»: диктаторы страха и диктаторы обмана друг у друга учатся, делятся опытом.

Безусловно, до того, что делает Лукашенко, Путин еще не дошел. Российские оппозиционеры еще могут обмениваться информацией с внешним миром, даже Алексей Навальный может послать сообщение из тюрьмы и общаться с адвокатом, в то время как от беларусских оппозиционеров уже много месяцев ничего не слышно.

Опять-таки, такого, как в Беларуси — по записям камер с 2020 года людей опознают, начинают арестовывать и пытать — такого в России пока нет. Но в целом и российский режим движется в сторону большого расширения репрессий. Впрочем, и тот, и другой пока не дошли до масшгтаба сталинских репрессий 1930-х годов.

Сергей Гуриев убежден, что использование авторитарными режимами запугивания — шаг отчаяния, показывающий его слабость. Выходит, «закручивание гаек» в Беларуси — показатель слабости системы?

— Да, потому что это тупик: невозможно вернуться к ситуации, которая была в Беларуси до 2020 года, когда, при всех недостатках модели, был какой-никакой высокотехнологичный сектор, который экспортировал услуги по всему миру, а Беларусь, хоть и зависела от России, была конкурентоспособной экономикой.

Сейчас Беларусь потеряла свой суверенитет: когда в стране стоят российские войска, понятно, что в любой момент Путин сможет, если захочет, заменить руководителя этой страны. И в этом смысле то, что делает Лукашенко, ведет к катастрофе его собственный режим. Его модель обанкротилась, и, как говорил Остап Бендер, «я человек завистливый, но тут завидовать нечему».

Как дорого беларусам обходится желание правителя оставаться у власти? Чем дольше он на троне, тем больше разоряет страну и народ, говорит экономист.

— Мы видели это в 2011-12 годах, когда рушились режимы в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Десятилетия нахождения у власти жестоких диктаторов приводят к тому, что в стране нет гражданского общества, нет оппозиции. И чем дольше диктатор остается у власти, тем хуже перспективы, тем труднее судьба страны после того, как он уходит.

Это не означает, что демократизация вредна. Вина лежит не на тех людях, которые приходят после диктатора, а на диктаторе, который вытаптывает, выжигает гражданское общество, все ростки живого и независимого, уничтожает экономику.

Что может предложить Беларусь миру — без Лукашенко?

— Можно посмотреть на то, что произошло в Польше или в балтийских странах-соседях Беларуси за эти 30 лет. Они стали странами с высоким уровнем дохода. Да, есть проблемы, молодежь уезжает, экономика по-прежнему отстает от немецкой, и это все правда. Но то, какой путь прошла та же Польша, показывает, насколько более богатой могла бы быть Беларусь, если бы пошла по демократическому европейскому пути.

До 2020 года Парк высоких технологий был брендом, в стране были компании мирового уровня, включая EPAM, развивался экспорт высокотехнологичных услуг. Но не нужно думать, что Беларусь должна производить что-то одно — это нормальная европейская страна и, как и другие центральноевропейские страны, она может быть частью мировой экономики.